"Энтони Бурден. Вокруг света: в поисках совершенной еды " - читать интересную книгу автора

действительно свежую рыбу, первоклассную белугу, трюфели, молодой горошек
прямо из стручка, кот-де-беф [5] с прожилками жира. Запоминается и первое
знакомство со cморчками или с чем-нибудь таким, чего вы раньше никогда не
ели, а возможно, и не подозревали о существовании чего-нибудь подобного:
сырой оторо (брюшко тунца), икра морского ежа. Мне хотелось поднакопить
таких воспоминаний. Я понимал, что время уходит. В свои сорок четыре года я
практически нигде не был. Как повар я становился все медлительнее, мне все
труднее было справляться с потоком. Когда я зашивался на своем участке, мне
начинало казаться, что буквально каждый посетитель заказывает исключительно
мое соте, что здесь какой-то заговор, что официанты меня разыгрывают!
Нагрузим его заказами, пусть попотеет. Слышите, как у него хрустят коленки,
когда он наклоняется к низкому столику? Поглядите, как он скрипит зубами и
чертыхается - он проиграл! Мои мексиканские carnales [6] бодро справлялись с
горой заказов, а я проклинал судьбу, забросившую меня в это ужасное место.
Меня доконало ощущение бездонной ямы, которую приходится наполнять. Надо
ежедневно насыщать эту Ненасытную Утробу, делать это снова и снова, и конца
этому не видно. Даже в качестве координатора я больше не тянул... Ужасно
признаваться в этом. Это значит, что ты годишься разве что в рабочие на
клеевой фабрике. Или, в крайнем случае, тебя можно использовать в качестве
консультанта. Миг прозрения наступил в "Ле-Аль", когда, громко крикнув:
"Восьмой столик не обслуживается!", я почувствовал, как мой
официант-бенгалец Мохаммед, тронув меня за локоть, чуть ли не жалостливо
прошептал: "Седьмой столик, шеф!" Я едва удержался от слез. Я проиграл.
Черт возьми! Пришла пора попробовать мир на вкус. Я бесстрашно
отправляюсь на поиски волшебства во Вьетнам, Камбоджу, Португалию, Мексику,
Марокко - да куда мне заблагорассудится. Все попробую, объем весь земной
шар. Правда... Моя жена, Нэнси, расстроенная уже и тем, что я собираюсь
покинуть ее, пока путешествую по миру, твердо заявила: "Если я узнаю, что ты
ложкой ел мозги какой-нибудь маленькой обезьянки, когда она была еще жива, -
развод! Понял? Кошек и собак тоже оставь в покое. Если еще есть совесть".
Нет проблем. Никаких обезьянок. Новизна ощущений не оправдывает эту
вопиющую жестокость (не говоря уже о риске подцепить какую-нибудь
спонгиозную бактерию). Я даже не думаю, что это можно считать едой.
Но обязательно еще раз съезжу в Японию. И попробую ту ядовитую
иглобрюхую рыбку, о которой столько слышал. Во Франции непременно съем
устрицу, только что из воды, с одной из устричных отмелей, как ел в
детстве - проверить, правда ли у них такой волшебный вкус. Хочется выяснить,
имеют ли под собой хоть какую-то почву все эти мои рассуждения о памяти и
контексте. Отправлюсь в мексиканскую глубинку, в маленький городок в штате
Пуэбла, откуда родом все мои повара. Может быть, попрошу их матерей
приготовить что-нибудь для меня, чтобы выяснить, как у них получается так
вкусно, откуда они черпают свою волшебную силу.
Когда я сообщил своему боссу в "Ле-Аль" о своих планах и о том, что ему
потребуется новый шеф-повар на то время, пока я буду болтаться по свету, он
не стал стенать и рвать на себе волосы: "О, боже! Не-е-ет! Как же мы тут без
вас!", на что я втайне надеялся. Он сказал: "Ага! Тогда вам следует съездить
в Португалию. Я позвоню своей матери и предупрежу, чтобы начинала
откармливать свинью". И я наметил маршрут, уточнил расписание и приготовился
оторваться от всего, что знал и любил.