"Эдвард Джордж Бульвер-Литтон. Гарольд, последний король Англосаксонский " - читать интересную книгу автора

И сердце тоскует,
Тоскует о милом.

Не допела еще Эдит последнюю строфу, как послышались звуки множества
труб, рожков и других духовых инструментов. Вслед за тем из-за ближайших
деревьев показалась блестящая кавалькада.
Впереди выступали два знаменосца; на одном из знамен были изображены
крест и пять молотов - символы короля Эдуарда, потом прозванного
Исповедником, а на другом виден был широкий крест с зазубренными краями.
Эдит оставила свой венок, чтобы лучше рассмотреть приближающихся.
Первое знамя было ей хорошо знакомо, но второе она видела в первый раз.
Привыкнув постоянно видеть возле знамени короля знамя графа Годвина, она
почти сердито проговорила:
- Милая бабушка, кто это осмеливается выставлять свое знамя на месте,
где должно развеваться знамя Годвина?
- Молчи и гляди! - ответила Хильда коротко.
За знаменосцами показались два всадника, резко отличавшиеся друг от
друга осанкой, лицами и летами; оба держали в руках по соколу. Один из них
ехал на молочно-белом коне, попона и сбруя которого блистала золотом и
драгоценными нешлифованными каменьями. Дряхлость сказывалась в каждом
движении этого всадника, хотя ему было не более шестидесяти лет. Лицо его
было изборождено глубокими морщинами, и из-под берета, похожего на
шотландский, ниспадали длинные белые волосы, смешиваясь с большой
клинообразной бородой, но щеки его были еще румяны, и лицо замечательно
свежо. Он, видимо, предпочитал белый цвет всем остальным, потому что верхняя
туника, застегивавшаяся на плечах широкими драгоценными пряжками, была
белая, так же как и шерстяное исподнее платье и плащ, обшитый широкой каймой
из красного бархата и золота.
- Король! - прошептала Эдит и, сойдя с холма, остановилась у подножия
его с глубокой почтительностью. Скрестив на груди руки, стояла девушка,
совершенно забыв, что она без плаща, а выходить без них считалось крайне
неприличным.
- Благородный сэр и брат мой, - произнес по-французски спутник
короля, - я слышал, что в твоих прекрасных владениях находится много этого
народца, о котором наши соседи, бретонцы, так много рассказывают нам
чудесного, и если б я не ехал с человеком, к которому не смеет приблизиться
ни одно некрещеное существо, то сказал бы, что там, у холма, стоит одна из
местных прелестных фей.
Король Эдуард взглянул в направлении, указанном рукой говорившего, и
спокойное лицо его слегка нахмурилось, когда он увидел неподвижную фигуру
Эдит, длинными золотистыми волосами которой играл теплый майский ветерок. Он
придержал коня, бормоча латинскую молитву; по окончании ее спутник короля
обнажил голову и произнес слово "аминь" таким благоговейным тоном, что
Эдуард наградил его слабой улыбкой, причем нежно сказал: "bene, bene,
Piosissime!".
После этого он знаком подозвал к себе молодую девушку. Эдит вспыхнула,
но послушно подошла к нему. Знаменосцы остановились, так же, как и король со
своим спутником и вся остальная свита, состоявшая из тридцати рыцарей, двух
епископов, восьми аббатов и нескольких слуг.
- Эдит, дитя мое! - начал Эдуард на французском языке, так как он не