"Михаил Булгаков. Письма" - читать интересную книгу автора

Коля живет пристойно, но простудился на днях.
"Мольер" мой получил литеру "Б" (разрешение на повсеместное
исполнение).
Привет Анне Ильинишне! От Любови Евгеньевны привет!
Жду Вашего ответа, адреса, жму руку.
Ваш М. Булгаков.
Б. Пироговская, 35а, кв. 6 (как совершенно справедливо Вы и пишете).

Из Москвы в Ленинград
25 января 1932 года

Дорогой Павел Сергеевич!
Вот, наконец-то, пишется ответ на Ваше последнее письмо. Бессонница,
ныне верная подруга моя, приходит на помощь и водит пером. Подруги, как
известно, изменяют. О, как желал бы я, чтобы эта изменила мне!
Итак, дорогой друг, чем закусывать, спрашиваете Вы? Ветчиной. Но этого
мало. Закусывать надо в сумерки, на старом потертом диване, среди старых и
верных вещей. Собака должна сидеть на полу у стула, а трамваи слышаться не
должны. Сейчас шестой час утра, и вот они уже воют, из парка расходятся.
Содрогается мое проклятое жилье. Впрочем, не буду гневить судьбу, а то
летом, чего доброго, и его лишишься - кончается контракт.
Впервые ко мне один человек пришел, осмотрелся и сказал, что у меня в
квартире живет хороший домовой. Надо полагать, что ему понравились книжки,
кошка, горячая картошка. Он ненаблюдателен. В моей яме живет скверная
компания: бронхит, ревматизм и черная дамочка - Нейрастения. Их выселить
нельзя. Дудки! От них нужно уехать самому.
Куда?
Куда, Павел Сергеевич?
Впрочем, полагаю, что такое письмо Вам радости не доставит, и перехожу
к другим сообщениям.
Вы уже знаете? Дошло к Вам в Ленинград и Тярлево? Нет? Извольте:
15 января днем мне позвонили из театра и сообщили, что "Дни Турбиных"
срочно возобновляются. Мне неприятно признаться: сообщение меня раздавило.
Мне стало физически нехорошо. Хлынула радость, но сейчас же и моя тоска.
Сердце, сердце!
Предшествовал телефону в то утро воистину колдовской знак. У нас новая
домработница, девица лет 20-ти, похожая на глобус. С первых же дней
обнаружилось, что она прочно по-крестьянски скупа и расчетлива, обладает
дефектом речи и богатыми способностями по счетной части, считает излишним
существование на свете домашних животных - собак и котов ("кормить их еще,
чертей") и страдает при мысли, что она может опоздать с выходом замуж. Но
кроме всего этого в девице заключался какой-то секрет и секрет мучительный.
Наконец он открылся: сперва жена моя, а затем я с опозданием догадались -
девица оказалась трагически глупа. Глупость выяснилась не простая, а, так
сказать, экспортная, приводящая веселых знакомых в восторг. И при этом в
венце такого упрямства, какого я еще не видал.
Краткие лекции по разным вопросам, чтение которых принял на себя я,
дали блестящие результаты - в головах и у девицы, и у меня сделалось
окончательное месиво. Курс драматургии я исключил, сочтя по наивности девицу
стоящей вне театра. Но я упустил из виду, что кроме моего университета