"Дарья Булатникова. Пороги рая, двери ада [D]" - читать интересную книгу автора

немного уберечься от ударов о сиденья, но меня било сразу со всех сторон,
и тогда я просто закрыла голову руками и сжалась в комок. "Ауди"
остановилась, врезавшись во что-то не очень твердое, замерла, ревя
мотором, и наконец заглохла.
Оглушенная и ошалевшая от ужаса, я лежала, боясь пошевелиться,
считая, что переломала себе все, что можно переломать - от позвоночника до
носа. Милая девочка Алсу пела: "Если я тебе не приснилась, значит,
наступила зима...". Песня закончилась, и я решилась пошевелить ногами и
руками. Потом вцепилась руками в спинку переднего сиденья и подтянулась.
Они оба, Севка и наша попутчица, сидели, наклонившись вперед.
Система безопасности не сработала, наверное, удар был не слишком
сильный и резкий, но лобовое стекло полностью исчезло, и я ощутила на лице
свежий, пахнущий июньской зеленью ветерок. Машина, съехав с шоссе и
промчавшись по лугу, застряла в густых высоких кустах, в которых терялся
свет ее фар.
Осторожно протянув дрожащую руку, я прикоснулась к такому знакомому
стриженому затылку Севки и пальцами почувствовала вязкую теплую влагу. Муж
никак не прореагировал на это прикосновение... Спазм сжал мне горло, и я
не смогла его окликнуть, только судорожно дергала заклинившуюся дверь. И
тут вдруг послышались звуки торопливых шагов и приглушенные голоса -
кто-то спешил к машине, запинаясь в высокой траве.
Нужно было закричать, позвать на помощь, но тут внезапный животный
страх буквально парализовал меня. Не осознавая, что делаю, я сползла опять
между сиденьями, забилась в щель испуганным зверьком.
Почему я сделала это? Что заставило меня затаиться и молчать? Позже,
размышляя об этом, я поняла, что единственной причиной было то, что я
подсознательно узнала один из голосов. А голос этот принадлежал человеку,
которого никак не могло быть в этот день рядом с нашей машиной. Он должен
был находиться за тысячи километров отсюда, в другой стране... И что могло
означать то, что он сейчас был здесь?
Шаги замерли около машины, кто-то попытался открыть переднюю дверь со
стороны водителя, долго дергал прежде, чем она поддалась.
- Ну, вот и все, Палыч. Оба клиента мертвые, - процедил хрипловатый
баритон.
- Ты уверен? - спросил второй, и я едва не закричала, потому что
голос этот слышала много раз - резкий, драматично звучащий, он принадлежал
заместителю Севки, Игорьку Пестову, в обиходе именовавшемуся Палычем.
Впрочем, я звала его всегда Игорьком.
- А ты думаешь, что получив пару автоматных пуль в голову, можно
остаться живым? Ну да чего рассуждать, сейчас машину сожжем, и сомнений у
тебя не останется.
Я впилась зубами в подвернувшегося под руку плюшевого мишку, мне
казалось, что стук моих зубов и даже стук сердца могут выдать меня. Хотя
какая теперь разница - все равно живой мне не остаться, если не убьют,
обнаружив, то сгорю живьем. Находясь в полуобморочном от ужаса состоянии,
я то покрывалась липким холодным потом, то заливалась неестественным жаром
от пяток до самой макушки. Наверное, так чувствуют себя животные на бойне,
зная о неизбежной смерти.
Краем сознания я слышала какую-то возню около радиатора, потом
послышалось отборное ругательство.