"Ксения Букша. Inside out (Наизнанку) " - читать интересную книгу автора

голосом:
- Франческа, вы не оперативный, а текущий журналист. Посмотрите на
экран.
Франческа взглянула и увидела, что программа-редактор правит ей текст
прямо в компьютере.
- А кто тогда оперативный? - полюбопытствовала она.
- Это тот, кого поправляют, чтоб он не написал ерунду, еще на уровне
его зарождающейся мысли, - ответили Франческе. - Это называется система
встроенных стабилизаторов. Мы могли бы поставить такую систему на вас, если
вы, конечно, нам подойдете...

Ее взяли, и Франческа поняла, что этого ей и хотелось. Для них
информация была абсолютно прозрачна; тайн не существовало; они знали
абсолютно все, а чего не знали, то узнавали, как только это начинало иметь
какое-то значение. Здесь была полная правда, не приправленная никаким
"народным" вкусом.
- Одни глаголы и существительные, никаких прилагательных, дитя мое, -
кряхтел рыжий мистер Маккавити.

Здесь все было кристально ясно, и текст не надо было структурировать:
мысли текли в том же направлении, что и события. Франческу совершенно не
смущало, что про нее будут знать абсолютно все. Информация за информацию. Ей
хотелось бы, чтобы в будущем так же не было никаких тайн ни у кого ни от
кого, чтобы все ходили, как она, увешанные приборчиками и воспринимали друг
друга непосредственно, а не через призму вздохов - взоров - слов - действий
- одежд. Не бояться, думала Франческа, вести себя свободно, зная, что все
твои тайны могут быть известны и раскрыты. Не бояться - прежде всего потому,
что ты, по большому счету, никому не нужен. Все одинаковы, думала Франческа,
в наше время каждый предсказуем и просчитан - а значит, и тайн на самом-то
деле ни у кого ни от кого нет, а есть только глупый страх и глупые желания,
которые заставляют портить прозрачнейший текст завитушками, а прозрачнейший
мир - дурацкими секретами.

15
Солнце в то утро взошло в голубом хрупком дыму, и осветило дикий бардак
во всех делах.

Элия Бакановиц открыл глаза и пошарил рукой, чтобы понять, где он.
Кажется, он был где-то под столом. Кругом валялись полуистлевшие от жара
газеты и битое тонкое стекло лампочек. Он понял, что лежит на обрывках
проводов от компьютера. Сквозь экран было видно противоположную стену.
Изуродованная мышка висела на лампочке. Костюм был весь в ликере "Айриш
крим".
- Мы, кажется, славно погуляли, - пискнул Элия Бакановиц (голос его не
слушался).
Никто не ответил. Директор приподнялся и увидел, что никого вокруг и
нет. Причем не было никого не в том смысле, что все ушли и обещали
вернуться, или что здесь никого нет, но вообще-то есть. А в том смысле, что
никого нет вообще.
- А? - растерянно прошептал Элия Бакановиц. - Ребятки? Вы где? Вы типа