"Чарльз Буковски. Капитан ушел обедать, верховодит матросня" - читать интересную книгу автора

под чем. Таких там было порядочно. Парень и 3 более или менее хорошенькие
леди с ним. Он он все рассказывал, как им нравилось сосать хуй. Дамы
улыбались и приговаривали "О, да!". Всеобсуждение проходило в том же ключе.
Я продолжал разгадывать, было ли это правдой или надо мной прикалываются. Но
по прошествии какого-то времени меня это попросту утомило. А парень
продолжал меня изводить, болтая о том, как девицам по вкусу сосать хуй. Его
лицо все приближалось и приближалось. Наконец, я потянулся, резко схватил
его за грудки, крепко, и, держа так, сказал:
- Слушай, это будет смотреться не лучшим образом, если 71-летний старик
выбьет из тебя дерьмо в присутствии всех этих людей, а?
Затем я его отпустил. Он отошел в другой конец бара, сопровождаемый
своими леди. Черти меня дери, если я смог уловить в произошедшем хоть
малейший смысл.
Мне кажется, я слишком привык сидеть в маленькой комнате и повелевать
словами. Я вижу достаточно людей на ипподроме, в супермаркетах,
бензоколнках, автострадах, кафе и т.д. С этим ничего не поделаешь. Но у меня
чувство, что я пинаю сам себя под зад, когда иду на сборища, даже если
напитки бесплатны. Никогда в этом не нуждался. Глины для моей лепки мне
вполне хватает. Люди опустошают меня. Я вынужден удирать, чтобы
перезаправляться. Я - вот лучшее для меня, сидящий, ссутулившись, курящий
биди и наблюдающий, как на экране мелькают слова. Изредка встречаешь
исключительного или интересного человека. Это больше чем рана, это ебучий
непрерывный шок. Это делает из меня долбаного брюзгу. Кто угодно может быть
долбаным брюзгой. Большинство ими и является. Помогите!
Мне просто нужен здоровый ночной сон. Но прежде - не читать никакой
чертовщины. Когда одолеешь определенное количество порядочной литературы,
оказывается, что таковой больше не осталось. Приходится писать ее самому. В
воздухе совсем нет кислорода. Но я надеюсь все-таки проснуться завтра утром.
И утром, на что я НЕ надеюсь, добрым. Мне не понадобятся занавески,
бритвенные лезвия, автоответчики. Телефон звонит, в основном, моей жене.
Колокол по мне тоже пока не звонил.
Баю-бай. Я сплю на своем желудке. Старая привычка. Я жил с чересчур
больными женщинами. Интимные места нужно защищать. Жаль, что тот молодец не
бросил мне вызов. Я был в настроении надрать ему зад. Он бы меня несказанно
позабавил. Доброй ночи.

9/25/91 00:28
Идиотская, жаркая ночь. Бедные кошки. Заточенные в своем меху, они
смотрят на меня, а я ничем не могу им помочь. Линда вышла по делам. Ей нужно
что-то делать, с кем-то общаться. Ничего не имею против, но она неравнодушна
к выпивке, после
чего садится за руль и едет домой. Я не лучший собеседник, молоть о том
о сем не для меня. Я не хочу обмениваться мыслями. Или душами. Я заключен в
каменную глыбу. И я хочу оставаться внутри, в покое и безопасности. Это моя
стезя с самого начала. Я бросил родителей, бросил школу, перестал быть
благополучным гражданином. За что бы я ни брался, так было всегда. Я не
желал, чтобы кто-либо над этим трудился. И сейчас не желаю.
Я считаю, люди, ведущие дневник и конспектирующие в нем свои мысли --
задроты. Я этим занимаюсь только потому, что кое-кто мне посоветовал, так
что, как видите, я - задрот незаурядный. Я просто даю тексту катиться. Как