"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

положения, что по возвращении в ставку в конце ноября его величество решил
расстаться со Штюрмером. Императрица Александра Федоровна, по настоянию
которой Штюрмер был приглашен, пыталась спасти его, но безуспешно. Ей
удалось, однако, предотвратить сколько-нибудь радикальную перемену политики.
Ее величеством, к несчастью, владела мысль о том, что ее призвание
заключается в спасении России. Она думала, что самодержавие есть
единственный режим, который может обеспечить единство империи. Она знала,
что император был слаб, и потому она внушала ему твердость. Она неоднократно
повторяла ему, что он должен быть самодержцем не только по имени, но и на
деле. Желая помочь ему и хоть отчасти облегчить ему бремя двойной роли
самодержца и верховного главнокомандующего, она приняла активное участие в
управлении страной и, защищая политику "напролом", была искренно убеждена,
что действует в интересах России. Она находилась до такой степени под
властью мысли о недопустимости какого бы то ни было ослабления самодержавия,
что противилась всяким уступкам, советуя в то же время императору считаться
при выборе своих министров в большей степени с их политическими убеждениями,
нежели с их деловыми способностями.
Слабый всегда уступит сильному, - и император подпал всецело под ее
влияние. Небольшая же клика бессовестных эгоистов и авантюристов в свою
очередь оказывала влияние на ее величество, пользуясь ею в качестве
бессознательного агента для проведения своих личных политических целей и для
удовлетворения своего честолюбия. В особенности же она руководилась
указаниями Распутина, когда подавала советы императору, а так как она не
обладала здоровьем, ибо под влиянием тягостей войны, беспокойства за сына и
переутомления от работы в госпиталях она впала в состояние невроза, то она
все более и более подчинялась гибельному влиянию Распутина.
Штюрмера на посту председателя совета министров сменил министр путей
сообщения, который при всей своей реакционности был, однако, сторонником
разумных реформ; в то же время министром иностранных дел был назначен
Покровский. Последний, будучи человеком широкого ума, честным и
интеллигентным, придерживался умеренных взглядов и был признанным
авторитетом в финансовых и экономических вопросах; он выказал себя
превосходным министром. Однако, как ни были удачны эти и еще несколько менее
важных назначений, все же никакое правительство, членом которого был
Протопопов, не могло работать в согласии с Думой. Принадлежа к октябристам,
или умеренно-либеральной партии, Протопопов был товарищем председателя
Государственной Думы и возглавлял делегацию Думы и Государственного Совета,
посетившую Францию и Англию летом 1916 года. На обратном пути он имел беседу
в Стокгольме с германским финансистом Варбургом, серьезно его
скомпрометировавшую. Его объяснения не удовлетворили Думы, и, увидев, что он
лишился всякой поддержки этой палаты, он решил переметнуться на сторону
придворной партии. Он подружился с Распутиным и Питиримом, а так как на
аудиенции, которую он получил для доклада о посещении делегацией Лондона и
Парижа, его вкрадчивые манеры произвели благоприятное впечатление на
императора и императрицу, то благодаря влиянию названных лиц он был назначен
министром внутренних дел. Его не вполне нормальный, неуравновешенный ум
вскружился от неожиданно попавшей в его руки власти, и он пошел по пути
ультрареакционной политики, которая, в связи с тем, что он являлся
политическим ренегатом, сделала его невыносимым (bete noire) для Думы.
Трепов, сознававший это, пытался при своем назначении председателем совета