"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

работе земств. Отозвавшись с похвалой об услугах, оказанных земствами во
время войны, император сказал, что он не одобряет позиций и политических
речей некоторых из их вождей. Я пытался было защищать их, указывая, что если
они ошибаются, то причиной этого является избыток патриотизма, но не имел
особого успеха.
Затем я обратил внимание его величества на попытки германцев не только
посеять раздор между союзниками, но и внести отчуждение между ним и его
народом. "Их агенты, - сказал я, - работают повсюду. Они Дергают за веревки
и пользуются, как бессознательным орудием, теми, кто обычно дает советы
вашему величеству о выборе ваших министров. Они косвенно оказывают влияние
на императрицу через окружающих ее лиц, и в результате, вместо того, чтобы
пользоваться подобающей ей любовью, ее величество окружена недоверием и
обвиняется в том, что работает в интересах Германии". Император еще раз
выпрямился и сказал: "Я сам выбираю своих министров и никому не разрешаю
влиять на мой выбор". - "Как же в таком случае, - осмелился я спросить, ваше
величество выбираете их? - "Наводя справки, - ответил его величество, о
способности тех, кого я считаю наиболее подходящим для руководства делами
различных министерств". - "Справки вашего величества, - снова начал я,
боюсь, не всегда увенчиваются успехом. Так, например, в числе министров
находится г. Протопопов, который - прошу простить ваше величество за мои
слова - привел Россию на край гибели. Пока он будет занимать пост министра
внутренних дел, до тех пор не может быть того сотрудничества между
правительством и Думой, которое является существенным условием победы".
"Я избрал г. Протопопова, - прервал меня император, - из рядов Думы с
целью быть с ней в согласии, и вот какова мне награда!" - "Но государь,
сказал я, - Дума едва ли может питать доверие к человеку, который изменил
своей партии ради официального поста, который имел беседу с германским
агентом в Стокгольме и который подозревается в том, что работает в пользу
примирения с Германией". - "Г. Протопопов, - заявил его величество, - не
германофил, и циркулирующие слухи относительно его стокгольмской беседы
грубо преувеличены". - "Я не знаком, - возразил я, - с тем, что происходило
во время этой беседы. Но даже допуская, что выдвинутые против него обвинения
на этот счет преувеличены, надо сказать, что он высказал заведомую неправду,
заявив в печати, что он виделся с упомянутым германцем по специальному
требованию русского посланника в Стокгольме". Император не пытался отрицать
этого.
"Видит ли его величество, - спросил я затем, - опасности положения, и
знает ли он, что на революционном языке заговорили не только в Петрограде,
но и по всей России?" Император сказал, что ему отлично известно, что люди
позволяют себе говорить таким образом, но что я впадаю в ошибку, придавая
этому слишком серьезное значение. Я ответил на это, что за неделю до
убийства Распутина я слышал о предстоящем покушении на его жизнь. Я счел эти
слухи пустой сплетней, но тем не менее они оказались верными. Поэтому я и
сейчас не могу оставаться глухим к доходящим до меня слухам об убийствах,
замышляемых, как говорят, некоторыми экзальтированными личностями. А раз
такие убийства начнутся, то нельзя уже сказать, где они кончатся.
Несомненно, будут предприняты репрессивные меры, и Дума будет распущена.
Если это случится, то я должен буду оставить всякие надежды на Россию.
"Ваше величество, - сказал я в заключение, - должны вспомнить, что
народ и армия - одно целое, и что в случае революции можно рассчитывать лишь