"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу авторанеприкосновенности договоров.
С самого начала Болгария объявила, что она не может истратить более 82.000.000 франков за железную дорогу и что за период после провозглашения независимости она платить дань за Восточную Румелию не будет. Она знала, чего хотела, и решила добиться этого и, как я сообщил министерству иностранных дел, она оперлась об стену и не хотела подписывать пустого чека с тем, чтоб державы заполнили его. Два раза, в январе и в апреле 1909 года, она рисковала войной с Турцией, так как переговоры шли слишком медленно для нее, и, в конце концов, она добилась своего. Подписание Турецко-болгарского договора о признании независимости 19 апреля 1909 года произошло в значительной степени под давлением британского правительства на правительство Порты. Россия, естественно, хотела первой из держав признать новый порядок вещей, и 21 апреля император Николай прислал королю Фердинанду телеграмму с поздравлением по поводу независимости его государства. Два дня спустя французский агент и я прислали болгарскому правительству официальное признание наших правительств, а 27 апреля австрийский, немецкий и итальянский агенты последовали нашему примеру. Во все время кризиса я воздерживался от всяких официальных сношений с князем Фердинандом: редкие неофициальные сношения между нами велись через шефа собственного его кабинета. Как непризнанный король, он был более чем когда-либо щепетилен в вопросах личной чести, и хотя он не имел ни разу повода пожаловаться на недостаток почтения с моей стороны, он однажды поручил шефу собственного его кабинета обратить мое внимание на сатирическую подпись в одном из английских иллюстрированных журналов под рисунком, изображающим триумфальный въезд его в Софию после провозглашения времени, назначенного для въезда, а он все еще не прибыл, какой-то шутник заметил: "Вероятно, его величество очень доволен обществом своей лошади". Почему-то князь Фердинанд заподозрил, что эта заметка написана моей дочерью, несмотря на то, что я это с негодованием отрицал; он только тогда снял с нее это обвинение, когда вскоре узнал, что настоящим виновником был очень известный журналист. После того как британское правительство признало его королем, между нами установились самые сердечные отношения, и на обеде, данном мне накануне моего отъезда в Гаагу, я очень дружески простился с ним. Я уже несколько раз обращал внимание читателей на некоторые стороны характера князя Фердинанда и на его очень странное поведение в различные стадии его карьеры; но, раньше чем расстаться с ним, мне хотелось бы сказать о моем общем впечатлении о князе. Его разрыв со Стамбуловым и последующее обращение с отставным министром, нарушение обещания, данного семье жены по поводу вероисповедания наследника престола, его низкопоклонство перед Россией после крещения принца Бориса - все это рисует нам человека, находящегося во власти огромного личного честолюбия и не очень щепетильного в выборе способов его удовлетворения. Но беспристрастный наблюдатель, оглядывая первые двадцать два года его царствования, - я не могу говорить о том времени, когда я уже уехал из Софии, - найдет смягчающие обстоятельства ввиду исключительных трудностей, с которыми ему пришлось иметь дело, и некоторые вещи вменит ему в заслугу. Когда молодым лейтенантом австрийской армии он пошел навстречу риску, связанному со вступлением на болгарский престол, его все считали авантюристом, взявшимся за дело, заранее обреченное на гибель. Но князь |
|
|