"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

Бисмарк был прав, когда он сказал: "Кобургский пробьется" ("Der Coburger
wird sich doch durchfressen"). He признаваемый державами в течение первых
восьми лет, он был, по собственному выражению, "парией Европы", и нужно было
много душевного мужества с его стороны, чтоб победить не только открытую
вражду со стороны России, но гораздо более опасные тайные ее махинации и
частые заговоры на его жизнь. В эти годы испытания он проявил способности и
таланты, которых у него никто не подозревал, и показал себя, сверх всякого
ожидания, успешным кормчим довольно неустойчивого балканского государства.
Благодаря его сдерживающему влиянию княжество не вступило в войну с Турцией,
и его инициативе и предусмотрительности Болгария во многом обязана тем, что
она так быстро двинулась вперед по пути прогресса. "Я исполняю
филантропическую миссию", сказал он мне однажды, и если бы вместо
"филантропическую" он сказал бы "цивилизующую", он был бы недалек от истины.
Несмотря, однако, на услуги, которые князь Фердинанд оказал своему
приемному отечеству, он никогда не пользовался любовью своих подданных,
потому что он не обладал специальными качествами, вызывающими народный
энтузиазм, а пышность и королевская помпа, которыми он любил окружать себя,
не нравились простодушному и демократическому болгарскому народу. Ему, тем
не менее, удалось добиться известного уважения к своей личности, связанного
со страхом со стороны тех, официальное положение которых приводило их в
непосредственное соприкосновение с князем. Рассказывают, что слуги его,
навлекшие на себя его немилость, прятались в дворцовом саду, чтоб избежать
его гнева. Его интеллектуальные способности были различны и разнообразны. Он
владел семью или восемью языками, много читал, был отличным ботаником и
орнитологом и, когда хотел - очаровательнейшим "causeur". Если он был в
хорошем настроении, он держал меня в аудиенции час или два, говоря о
всевозможных предметах на превосходном французском языке, переходя на
немецкий или английский, если он не находил на французском подходящих слов
для выражения своей мысли. Слабыми сторонами его характера были тщеславие и
любовь к театральным эффектам; но я был бы неблагодарным, если б не упомянул
о симпатии и любезности, которые он мне не раз выказывал. Его
дипломатические таланты были не ничтожны, но его поведение в делах
иностранной политики страдало от его любви к интригам и от чрезмерной
уверенности в своем умении перехитрить других. Князь Фердинанд был, одним
словом, интересной и сложной личностью, которую, как он сам рассказывал,
очень удачно охарактеризовал король Эдуард, представляя ему в Мариенбаде
лорда Хальдэна. Тогда он назвал Фердинанда "самым тонким человеком "le plus
fin" в Европе".
Князь Борис, теперешний король, был тогда очень привлекательным, хотя
несколько застенчивым мальчиком, вечно боявшимся своего отца, у которого
естественная любовь к сыну омрачалась неприятным чувством, не всегда им
скрываемым, что наследник, может случиться, когда-нибудь заменит его. Князь
как-то говорил мне даже, что если бы болгары заставили его отречься, чтоб
возвести на престол князя Бориса, они бы очень обманулись в своих ожиданиях,
потому что, уезжая в изгнание, он позаботился бы о том, чтобы сын
сопровождал его.
Личность князя Фердинанда так выдавалась над окружающими, что я не
считаю необходимым говорить об его министрах, с которыми мне приходилось
иметь дело. Все они большей частью были игрушками, движения которых
управлялись его рукой. Было, однако, и несколько исключений, и между ними я