"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

интересы требуют мирных путей. С другой стороны, надо признать, что русское
правительство не раз рисковало нарушить этот мир своим неумением
ориентироваться в положении. Ни Россия, ни Австрия не предвидели побед,
послуживших Сербии основанием требовать себе выхода к морю, но когда она
увидела, что это требование грозит войной с Германией и Австрией, она
отказалась от него, как от неисполнимого. Ее постоянные перемены фронта в
каждый данный момент были отражением взглядов императора, который колебался
между желанием оказать поддержку требованиям Балканских государств и боязнью
вызвать международные осложнения. Сазонову приходилось поэтому менять свой
дипломатический язык в зависимости от того, какое из этих желаний
преобладало в это время в душе государя. Присутствие на императорской охоте
в Спале в конце октября великого князя Николая и других генералов было
причиной того, что легко поддававшийся влиянию окружающих император
склонился в сторону шовинистической политики; а вернувшись в начале декабря
в Царское Село, он опять подчинился влиянию Сазонова и Коковцева, не
желавших войны. Благодаря их вмешательству была отменена частичная
мобилизация, предложенная военным министром, хотя в связи с количеством
войск, собранных Австрией около сербской границы, и с подкреплениями,
посланными ею в Галицию, Россия вынуждена была удержать под знаменами
350.000 выслуживших срок солдат. Независимо от того, чем было вызвано
миролюбивое направление политики в конце года, советами ли министров или
боязнью вспышки революционного движения при столкновении русской армии с
серьезным противником, оно пришлось как нельзя более кстати. Общественное
мнение было настроено против Австрии, и в некоторых слоях населения
поднималось течение в пользу войны.
К счастью, при таком положении вещей австрийский император прислал
императору Николаю через князя Готфрида Гогенлоэ, бывшего военного атташе в
Петербурге и "persona grata" при русском дворе, собственноручное письмо.
Этот шаг в русских официальных кругах был принят как "geste paciphique"{8}.
Миссия князя заключалась не столько в детальном обсуждении рассматриваемых
вопросов, сколько в устранении недоразумений между обоими правительствами.
Это ему до известной степени удалось, и ответ императора Николая
австрийскому императору был составлен в очень дружеских выражениях. Он
подчеркивал уступку со стороны России, выразившуюся в ее согласии на
образование автономной Албании, и в заключение выражал надежду, что
взаимными уступками удастся добиться положения, удовлетворяющего оба
правительства. Следующим шагом со стороны австрийского правительства было
предложение, чтобы Россия распустила по домам отпускных солдат под условием,
что число австрийских войск на галицийской границе будет несколько меньше
числа солдат действительной службы в русских войсках при мирных условиях.
Считаясь с политическими условиями момента, Австрия не хотела уменьшить
количества своих войск на сербской границе, поэтому русское правительство
потребовало, чтобы в официальном сообщении о роспуске отпускных была
выражена уверенность, что Австрия не питает агрессивных намерений по
отношению к Сербии. После недели безуспешных переговоров австрийский посол
дал согласие на опубликование в газете "Россия" официального сообщения
такого содержания, но по непонятному недосмотру он не осведомил свое
правительство об этом шаге. Поэтому появившееся в "России" сообщение было
опровергнуто Венским телеграфным агентством. Граф Турн телеграфно сообщил в
Вену, как произошло это недоразумение, а так как г. Сазонов не имел желания