"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

упоминает, что он обычно обращался с министрами, как с прислугой, и т. п.
Причину горячей любви и преданности Бьюкенена к Николаю понять нетрудно: "Я
надеюсь установить в настоящем труде, что мы (т.-е. англичане) никогда не
имели более преданного друга и союзника, нежели император Николай".
Эту характеристику Николая нужно всегда иметь в виду при оценке
русско-английских и еще более того русско-французских отношений во время
мировой войны.
Материалы военные и дипломатические, опубликованные в настоящее время,
неопровержимо доказывают ту истинную роль, которую, по замыслам Англии и
Франции, Россия играла во все время мировой войны.
Благодаря своим огромным человеческим резервам она должна была
оттягивать от Западного фронта немецкие силы, принимая на свои почти
безоружные армии те удары, которые немцы подготовляли против
англо-французов. Именно таков был смысл Восточно-Прусской операции 1914 г.,
огромного наступления весной 1916 года, утонувшего, по словам Людендорфа, "в
болоте и крови" Брусиловского прорыва и т. п. Книга А. Маниковского "Боевое
снабжение русской армии", сборник документов "Сношения с союзниками по
военным вопросам во время войны 1914-1918 г.г." (состав. Н. Валентиновым) и
др. вполне убедительно показывают, с какой несокрушимой настойчивостью
проводили союзники этот план во время войны. Мемуары же М. Палеолога с
циничной прямотой рассказывают, как этот французский Шейлок изо дня в день
требовал от русского правительства новых и новых поставок человеческого мяса
взамен выданных миллиардов. С точки зрения этой программы союзников ясно,
какое огромное значение имела для них преданность Николая, беспрекословно
оплачивавшего все кровавые векселя, предъявляемые английским и французским
генеральными штабами.
На 3-й год войны одной царской лойяльности и преданности уже оказалось
мало. Затянувшаяся война требовала огромной общественной инициативы для
организации производства боевых припасов, для обслуживания армии, наконец,
для широкой пропаганды продолжения войны. Сделать это в условиях царизма,
конечно, не представлялось возможным. Мало того, на третий год войны мы
видим усиление реакции в России, идущее попутно с ростом германофильского
влияния. "Старый друг" Англии - Сазонов - вынужден уйти в отставку, его
сменяет открытый германофил, сторонник сепаратного мира - Штюрмер. При дворе
усиливается влияние "германской клики", действующей через Распутина на
правительство и царицу, которая после отъезда Николая в ставку фактически
управляет Россией.
При таких условиях Англии приходится действовать, и вот мы видим, как
Бьюкенен, очевидно, вспоминает, что он - сын парламентской Англии, и
выступает в качестве интимного конституционного советника Николая. В частных
беседах он внушает ему мысль о необходимости сближения с народом, о
назревшей потребности внутренних реформ и т. д. В противном случае он
открыто грозит ему революцией и гибелью династии. "Вам стоит, государь, лишь
поднять Ваш мизинец, и они (т.-е. подданные) вновь склонятся к Вашим
ногам...".
Какова же цель этих реформ и уступок? Бьюкенен говорит об этом без
всяких обиняков: по его мнению, лишь они могут вернуть армии боеспособность,
а стране - готовность вести войну "до победного конца". Как мы видим,
либерализм Бьюкенена целиком продиктован нуждами мировой войны.
Однако царизм явно становится неспособным выполнять далее ту