"В.А.Брюханов. Заговор графа Милорадовича " - читать интересную книгу автора

на послания Александра I, сочувствовавшего соратнику в постигшем его горе и
усиленно зазывавшего его в Таганрог, "отписывался пошлыми письмами", как
сформулировал Николай Михайлович. Затем Аракчеев долго никак не реагировал
на весть о смерти императора, оттянув свой приезд в столицу до 9 декабря -
дольше было некуда!

Да и в Петербурге он затем постарался ничем себя не проявить: навестив
9 и 10 декабря членов царской фамилии и выразив им соболезнование, он снова
как бы растворился. Он присутствовал на заседании Государственного Совета в
ночь на 14 декабря, когда Николай Павлович объявил о вступлении на престол,
но, помимо этого, Аракчеев почти не упоминается во всех многочисленных
воспоминаниях об экстраординарных событиях тех дней.

Очевидно, Аракчеев прекрасно понимал, что происходит, и решил
самоустраниться. Это подтверждает, что прежнее недоверие Александра I к
своему главному помощнику имело какие-то весомые основания.

Данному предположению несколько противоречит описанный эпизод с
направлением доносчика Шервуда к царю - и это особенно интересно. Заметим,
однако, что эпизод этот происходил в июне-июле, а известные события в
Петербурге разразились существенно позднее: и Аракчеева за прошедшее время
вполне могли просветить, и сам он имел возможность поразмыслить, а ведь
глупость ему была совершенно несвойственна! И как раз дальнейшее поведение
Аракчеева в деле с Шервудом в наибольшей степени бросает на него тень
подозрения.

Оказывается, Шервуд, проникнув в замыслы Вадковского, прислал об этом
донесение снова именно Аракчееву, прося последнего срочно прислать
кого-нибудь доверенного в Харьков, где Шервуд мог бы устно изложить
подробности, которые не решался доверить почте. Аракчеев же на это послание
никак не реагировал. Шервуд, прождав десять дней, лишь затем обратился
непосредственно к царю в Таганрог.

"Не будь этого промедления, - утверждал позже Шервуд, - никогда бы
возмущения 14 декабря на исаакиевской площади не случилось; затеявшие бунт
были бы заблаговременно арестованы. /.../ не знаю, чему приписать, что такой
государственный человек, как граф Аракчеев, которому столько оказано
благодеяний императором Александром I и которому он был так предан (!!),
пренебрег опасностью, в которой находилась жизнь государя и спокойствие
государства, для пьяной, рябой, необразованной, дурного поведения и злой
женщины: есть над чем задуматься".

Воспользуемся советом Шервуда, но несколько позднее.

Сообщение Шервуда Александр I получил в Таганроге через пять дней после
возвращения из Крыма. Едва ли кто в его отсутствие вскрыл бы это послание,
если бы оно пришло без задержек. Аракчеев, таким образом, отсрочил
разоблачение заговора только на пять суток.

В тот же день, 10 ноября 1825 года, царь отдал приказ Дибичу немедленно