"Патрик О'Брайан. Фрегат Его Величества "Сюрприз" ("Хозяин морей" #3)" - читать интересную книгу автора

будет в порядке. Но пока вынужден принимать вас здесь: ступенек мне не
одолеть. Как мило с вашей стороны, что вы пришли: мне хотелось бы выказать
вам большее гостеприимство.
- Нет-нет-нет, - вскричал сэр Джозеф. - Мне так нравится ваша квартира:
другой век... очень живописно... Рембрандт. Какой очаг! Надеюсь, вас здесь
хорошо устроили?
- Да, благодарю вас. Они здесь привыкают к моим порядкам. Все
превосходно, вот только хозяйке дома вздумалось поиграть в доктора, и только
потому, что я несколько часов в день провожу в постели. "Нет, мадам, -
говорю я ей, - я не стану пить "Сердечные" Годфри или пробовать капли Уорда.
Я же не указываю вам, как готовить салмагунди, поскольку вы - повар; так
будьте добры не прописывать мне лечение, ведь я, как вам известно, врач".
"Но сэр, - говорит она, - нашей Саре, когда та переутомилась на травле
медведя шесть месяцев тому, так полегчало от "Годфри", так что умоляю, сэр,
примите хотя бы ложечку". И Джек Обри норовил туда же. "Я же не учу вас как
рулить этим вашим шлюпом или кормой или как там зовут эту чертову махину -
так что не стоит..." Но куда там. Панацея от жуликов с ярмарки, снадобья от
бабушек... эх! Если бы гнев способен был бы укрепить мои мышцы, я бы давно
уже был крепок, как литосфера.
Сэр Джозеф намеревался было предложить попробовать воды Бата, но теперь
он сказал:
- Надеюсь, с вашим другом все хорошо? Я бесконечно ему обязан: это был
невероятно смелый удар. Чем больше я об этом думаю, тем больше восхищаюсь
им.
- Да, так и есть. Мне кажется, что такие вещи достигаются ценой
величайших усилий, расчета, подготовки, или всех их в одном флаконе. Для
этого нужно некое особое качество, достоинство, которому я затрудняюсь дать
имя. "Барака", зовут его мавры. Он обладает им в высочайшей степени: то, что
для другого было бы преступным безрассудством, для него - просчитанное
действие. И все же я оставил его в долговой тюрьме в Портсмуте.
Удивление, сожаление.
- Да. Похоже, его способности действуют только на море, или же это
часть его морского характера. Он арестован за долги сворой судейских.
Феншоу, его агент, говорит, что это из-за суммы в семьсот фунтов. Капитан
Обри знал, что испанские сокровища не будут рассматриваться как приз, но не
имел понятия, что новости распространятся по Англии. Как, впрочем, надо
признаться, и я - официального уведомления ведь не было. Впрочем, я не
должен докучать вам личными неурядицами.
- Дорогой сэр, дорогой Мэтьюрин! Прошу, говорите со мной всегда как с
личным другом, другом, который высоко ценит вас помимо всех деловых
отношений.
- Это очень любезно, сэр Джозеф, очень любезно. В таком случае
признаюсь: меня страшит, что прочие кредиторы, прознав о вновь возникших
трудностях, втянут его в безнадежный процесс. Моих средств недостаточно,
чтобы выручить его, и хотя выплаты ex gratia, о которых вы столь любезно
дали мне понять, покроют почти весь долг, останется еще довольно
значительная сумма. А человек с одинаковым успехом может гнить в тюрьме как
за десять тысяч, так и за несколько сотен фунтов.
- Они еще не выплачены?
- Нет, сэр. И я наблюдаю со стороны Феншоу явное нежелание делать это.