"Фрэнсис Брайан. Джим Хокинс и проклятье острова Сокровищ (продолжение романа Стивенсона) " - читать интересную книгу автора

никогда не казались мне столь вожделенными, сулящими радушный прием. Я
громко крикнул, затем сел спокойно и стал ожидать, чтобы вахтенный меня
заметил.
Но заметил меня не вахтенный, меня увидел мой маленький друг - Луи. Он
забрался высоко на рей*, где любил усесться верхом и глядеть в море. Я
слышал его крик и увидел, как он машет мне. Вскоре над поручнями показались
людские лица; буквально через несколько минут я услышал всплески: трое
матросов плыли к моей шлюпке. Я навсегда выбросил из головы давно
устоявшееся представление, что моряки не умеют плавать! Но чувство
облегчения и счастливое настроение испарились, как только я взошел на борт и
увидел на выбеленной зноем палубе мрачную фигуру капитана Рида.
______________
* Рей, тж. рея (мор.) - деревянный или металлический поперечный брус
на мачте, предназначенный для крепления прямых парусов и поднятия сигналов.

Мне пришлось пережить очень неприятный период времени. Боцман Нунсток
быстро увел меня подальше от глаз тех, кто меня ждал на палубе: это были
дядюшка Амброуз, Джеффериз, Грейс Ричардсон, Луи и большая часть команды.
Капитан беседовал со мной наедине и на протяжении получаса задал мне не
более десяти вопросов. Мною владело чувство тревожной неловкости.
Я должен был стоять перед его столом словно обвиняемый. Несколько
секунд он смотрел мне прямо в глаза; его серые глаза были полны холодного
неодобрения. Затем он оглядел меня с ног до головы - мою измятую рубашку,
запачканные чулки, ладони в пузырях от весел, исцарапанное ветвями и
колючими кустами лицо. Затем он снова впился своими глазами в мои. На этот
раз они были полны презрения. И вот раздался первый залп вопросов, холодных,
словно острие ножа.
- Мистер Хокинс, что вы сделали с моим первым помощником и шестью
матросами? Отвечайте точно.
Друзья никогда не говорили мне, что я мямлю. Доктор Ливси иногда
упрекает меня в склонности к глупой гордости. Сквайр Трелони считает, что я
слишком осторожен. Матушка хотела бы, чтобы я был поскромнее. Дядюшка
Амброуз (как и мой отец) любит меня без всяких оговорок. Но никто из них не
упрекал меня в том, что я не умею ясно говорить. Представ перед капитаном
Ридом и услышав его вопрос, я оказался способен лишь издавать невнятное
бормотание.
- Это было... То есть дело в том... Обстоятельства, обнаруженные
нами... Мистер Колл сказал... Мы никого не нашли... А они исчезли, словно
призраки... Мы нашли череп, скелет. Морган умер, нам ни к чему о нем
думать... Но они все исчезли...
И вот так я бормотал и бормотал, произнося отрывистые, лишенные смысла
фразы.
Капитан Рид и бровью не повел. Его немногие вопросы все относились к
той странности, что Натан Колл решил отправиться куда-то еще, не предупредив
меня. То, что Колл допустил, чтобы я возвращался один, маневрируя тяжелой
шлюпкой, тоже поразило капитана - он не мог этого понять. Короче говоря, он
не мог согласиться с тем, что Колл на самом деле исчез без следа самым
таинственным образом, как я о том докладывал.
Один из его вопросов был вот каким:
- Почему вы решили, что должны возвращаться один? Отвечайте точно.