"Дуглас Брайан. Дочь друидов ("Конан")" - читать интересную книгу автора

сырое подземелье, которым он пугал сам себя, когда размышлял о возможности
попасть в плен. Комната эта, несомненно, находилась в замке и помещалась
где-то в угловой башне, под самой крышей. Из узкого оконца была видна долина
Тирсиса; блестящая полоса речки и красные черепичные крыши домов,
выглядывающие из-под густой листвы, а чуть правее - ровная светлая зелень
полей.
Туризинд никогда не занимался крестьянским трудом и, щедро пользуясь
его плодами, никогда не считал подобный образ жизни достойным. Он без
жалости мог пустить отряд прямо через поля, если в этом возникала
надобность. Не раз и не два ему доводилось биться с врагами среди спелых
колосьев. Зная, что обрекает на голодную смерть целую деревню, он, не
колеблясь, принимал бой и губил урожай.
И все же он любил смотреть на нивы. Он видел их глазами солдата,
бездомного путника; они представлялись ему красивыми - и вместе с тем
напоминали о той жизни, от которой Туризинд и его люди решительно
отказались, раз и навсегда, сочтя ее скучной и слишком для себя тяжелой.
Вот и опять он смотрит на созревающие поля взором стороннего
наблюдателя. Взором пленника.
Поля ничуть не изменились. Все та же радостная зелень, все то же
обманчивое обещание сытости и счастья. Слегка изгибаясь под легкими порывами
ветерка, нива как будто говорила человеку: будут пироги, будет эль, будет
долгая, ничем не омраченная радость. И, разумеется, она человека обманывала.
Никогда не бывает довольно зерна, чтобы благоденствие сделалось прочным.
Туризинд отвел взгляд от окна, вздохнул. Многое он бы отдал сейчас за
возможность беспечно, как прежде, шагать по той дороге, мимо полей и лесов,
навстречу веселой смерти.
Пока он был без сознания, его освободили от веревок и перевязали ему
раны. Туризинд схватился за стену, чувствуя подступающее головокружение.
Должно быть, он потерял много крови.
Одежда на нем была прежняя, запачканная кровью и забрызганная уличной
грязью. Зато обувь с него сняли. Стоять на каменном полу было холодно, и
Туризинд вернулся к своему ложу - дырявому покрывалу, которое для пленника
специально бросили в углу.
Устроившись там, он уставился в потолок. Комната была маленькой, но
светлой, и воздуха в ней было довольно. Сквозь узкое окошко залетал туда
ветер. Башня находилась очень высоко, там, где всегда царили сквозняки. В
редкие летние дни там бывало душно.
Туризинд вдруг почувствовал лютый голод. Он облизал пересохшие губы. Ни
еды, ни питья в комнате не было. Голые стены и кусок тряпки, больше ничего.
Он лежал в углу и старался расслабиться - сделать так, чтобы
воспоминания тихо проплывали сквозь мысли, не задевая и не причиняя боли.
Раньше ему это удавалось, удастся и теперь.

* * *

Туризинд шел за человеком, которого должен был убить. Воспоминание было
таким ярким, словно Туризинд спал и видел до странного реальный сон. Сон,
где любую вещь можно было потрогать рукой и ощутить ее плотность и фактуру.
Человек шагал впереди, не торопясь, и, как будто, дразня убийцу.
Туризинд крался за ним следом, чувствуя, как внутри него закипает злобная