"Фредерик Брюс. Документы Нового Завета: достоверны ли они? " - читать интересную книгу автора

как изречения живого и пребывающего гласа". [Цитируется по Евсевию, История
церкви, 3:39.]
Среди многих вещей, которые он узнал от этих старцев и их знакомых,
содержалась и некоторая информация о происхождении Евангелий, к которой мы
вскоре обратимся. И так, начиная от Его дней и до наших, люди преследовали
во многом одну и ту же цель, стремясь не только узнать все, что только
возможно, из сторонних и собственных христианских свидетельств о написании
Евангелий, но пытаясь также проникнуть дальше них, чтобы обнаружить все, что
они могли, об источниках, возможно, стоящих за теми Евангелиями, что дошли
до нашего времени. Нечего и говорить, как захватывает так называемая
"Критика исторических источников", но поиск источников Евангелий и их
гипотетическая реконструкция оказываются зачастую настолько увлекательными,
что исследователь забывает, что действительные Евангелия, дошедшие до нас
как литературные факты из глубины первого века, с необходимостью более
важны, чем предположительные документы, которые могут угадываться как их
источники, уже потому, что последние исчезли, если вообще существовали,
тогда как первые сохранились до нашего дня. Кроме того, мы не должны
забывать, что Критика источников, как бы ни была она интересна, приводит к
гораздо менее строгим результатам, чем Критика текста, поскольку она в
гораздо большей степени вынуждена прибегать к спекулятивному элементу. Но
при условии, что мы не упускаем из виду ограниченность этого рода
литературного критицизма, нельзя не согласиться с тем, что поиск источников
наших Евангелий обладает значительной ценностью. Если даты их составления,
предложенные нами во второй главе, сколько-нибудь точны, тогда промежуток
времени, отделяющий запись евангельских событий от самих этих событий, не
так уж велик. Если, однако, можно доказать с разумной степенью вероятности,
что сами эти свидетельства целиком или частью зависят от еще более древних
документов, тогда аргументация в пользу достоверности евангельского рассказа
становится тем сильнее.
Определенные выводы можно извлечь уже из сравнительного изучения самих
Евангелий. Очень скоро становится очевидным, что Евангелия естественным
образом распадаются на две группы, одна из коих состоит из трех первых, а
другая из четвертого Евангелия, стоящего особняком. Мы обратимся к проблеме
четвертого Евангелия позднее, а сейчас рассмотрим три остальные, называемые
"синоптическими", так как они стоят на одной и той же или весьма сходной
точке зрения на описываемые ими события, и могут изучаться все разом.
[Первым, кто назвал эти Евангелия Синоптическими, был по-видимому
текстуальный исследователь Дж. Гризбах в 1774 г.] Нет нужды в слишком
кропотливом исследовании, чтобы обнаружить, что все три содержат
значительный объем тождественного материала. Мы обнаруживаем, например, что
содержание 606-ти из 661-го стиха Марка является у Матфея, и что около
380-ти стихов Марка снова обнаруживаются с незначительными изменениями у
Луки. Или, под другим углом зрения, около 500 из 1068-ми стихов Матфея
содержат материал, который мы находим также у Марка. И у Марка же мы отыщем
параллельный пересказ 380-ти из 1149 стихов Евангелия от Луки. Всего вместе
у Марка обнаруживаются только 31 стих, не имеющий параллели ни у Матфея, ни
у Луки.
Сравнивая самих Матфея и Луку, мы находим, что эти двое обладают
приблизительно 250 стихами, содержащими общий материал, не имеющий параллели
у Марка. Этот общий материал выражен языком, временами практически