"Джон Браннер. Предпочитаю молчать" - читать интересную книгу автора

отчетливо, а также потому, что ему часто приходилось слышать осторожные
крадущиеся шаги карногов, проходящих мимо, так часто, что он сбился со
счета. Теперь там тоже слышались звуки. Но это были не карноги...
Звуки были настороженными, что-то вроде неритмичных двойных ударов, и
от них создавалось впечатление, что производились они чем-то большим и очень
неловким. От звуков этих в голове Хескета зашевелились давным-давно уснувшие
там мысли, а дрожь стала неконтролируемой.
Он вновь уселся на койку и обхватил себя руками, стараясь сохранить
тепло тела. Звуки эти, подумалось ему, должны были иметь какую-то связь с
сегодняшней задержкой пищи и он почувствовал вялое недовольство.
Какое-то время спустя нечто, издававшее эти звуки, приблизилось к его
двери и остановилось. Послышались неуверенные шорох и шелест - кто-то
неумелый снаружи пытался отворить запор, придерживающий скользящую панель;
раздались резкое звяканье, что-то раскаленное добела и шипящее прошло сквозь
замок и закончило свой путь ожогом на противоположной стене. Хескет вскочил,
намериваясь бежать... Но бежать было некуда.
- Ну и ну, будь я проклят и испепелен! - обрушился на его уши
громыхающий голос. - Человек!
Хескет медленно поднял голову и взглянул на фигуру в скафандре и шлеме
в дверном проеме. Прошло немало времени с тех пор, как ему приходилось
пользоваться словами, но его рассудок отфильтровал смысл произнесенного.
- Человек, - произнес он сам для себя, и хотя его голос прозвучал
хрипло, само слово вспоминалось удовлетворительно. Он справился с целым
предложением:
- Да, я человек.
- Ну и ну, будь я проклят, - повторил незнакомец. Он сделал шаг назад и
оглушительно крикнул, звук его голоса эхом прокатился по коридору. Потом
незнакомец протянул руку.
Но Хескет позабыл, что теперь следует делать.
Чужак пожал плечами, осклабился и откинул шлем. Втянул воздух, лицо его
перекосилось, и он произнес тем же громогласным голосом:
- Парень, могу спорить, ты рад меня видеть! Меня зовут Уолтере - Второй
Объединенный Флот. Сегодня мы вышвырнули из этого сектора карногов и решили
поглядеть, чем же мы обзавелись. Слушай, и сколько времени ты проторчал в
этой вонючей дыре, а? Впрочем можешь не отвечать - вряд ли ты помнишь.
- Мое имя Хескет, - очень спокойно ответил пленник, не пытаясь
подражать крикам собеседника. - И я знаю, сколько времени я здесь нахожусь.
Я нахожусь здесь двадцать восемь лет, два месяца и семнадцать дней.
Теперь в коридоре объявились и другие люди, настороженные, с оружием
наизготовку, восклицающие от удивления так же несдержанно, монотонно и
громогласно. Хескет, которому за все время его заключения не приходилось
иметь дело с иными звуками, кроме собственных шагов по камере, журчания воды
и крадущейся поступи карногов, забыл, какими оглушительными могут быть
человеческие голоса. Всеми возможными способами он постарался защитить свои
уши от их болтовни.
Ему вручили одежду, космический скафандр, он кое-как сумел облачиться в
него, думая о мире, лежащим снаружи, о Вселенной, которая за эти двадцать
восемь лет стала смутным воспоминанием. Но все это продолжало оставаться не
совсем реальным из-за неприятных ощущений в желудке.
Его вели по коридору, а он лихорадочно шарил глазами по сторонам,