"Ханс Кристиан Браннер. Скоро нас не будет (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

истошный женский визг. После стола все мужчины собрались в кучку и смеялись
над чем-то, что рассказывал им муж Эммы, но на сей раз они смеялись
приглушенно и озирались по сторонам. Только одного из гостей-мужчин не было
рядом, он стоял в передней вместе с Эммой. "Не понимаю, о чем ты, - сказала
она. - У меня самый лучший муж на свете". "Бесспорно, лучший на свете, -
ответил тот. - И все же". - "Что все же?" - "Ничего, я просто сказал: "все
же"..." Какое-то время они с улыбкой глядели друг на друга, потом она
покачала головой. "Пойдем, - сказала она, - присоединимся к остальным".
Немного спустя торжество кончилось, но в одном из окон "Виллы Эмма" всю
ночь горел свет.
С тех пор уже миновало много лет, и вот в ноябрьскую бурю человек в
непромокаемом плаще проходит случайно мимо "Виллы Эмма". Она так нарядно
выглядит со своей трогательной башенкой, в палисаднике сметена и закопана
вокруг розовых кустов опавшая листва. В гостиной горит свет, но занавеси не
задернуты, и можно заглянуть внутрь. Эммин муж там один, он даже не
заметил, что за окном стемнело, поэтому его можно разглядывать в упор. Он
сидит в углу, перед глазами держит газету, пиджака на нем нет, из-под
нижнего края газеты выглядывает живот, потому что он расстегнул жилетку. Он
сидит в некрасивой позе, широко раздвинув колени. На стене за его спиной
висят картины, на них изображены деревья, и животные, и река, все очень
тщательно выписано, совсем как в жизни, но, если спросить его, что
нарисовано на картинах, он навряд ли вспомнит. Через десять минут он не
сможет вспомнить, что читал в газете. А завтра он уходит в море.
Человек в дождевике даже и не подумал о том, что его занесло в чужой
сад, но вдруг он услышал собачий лай и поторопился выйти из сада на
дорожку. С дорожки он увидел, как в освещенную комнату проворно вошла Эмма.
Платье на ней висело мешком, она была маленькая и сухощавая. Лицо у нее
тоже было маленькое и сухощавое, и на лице - круглые, выпученные глаза. Она
приблизила глаза вплотную к окну, так рыба в аквариуме подплывает вплотную
к стеклу и ударяется об него, потому что ничего за ним не различает.
Последнее, что увидел человек, была рука Эммы, задергивающая гардины. Она
сделала это в уверенной и резкой манере, словно знала, что за стеклом
ничего нет. Но ведь за оградой вполне может оказаться чужой человек, и по
манере, с какой Эмма задернула гардины и с какой сидит на стуле муж Эммы,
человек за оградой может догадаться об очень многом, чего они даже сами не
знают.
Вот почему он позволил зрелищу увлечь себя и улыбнулся. Ибо в это
мгновение началось что-то новое, в это мгновение она, возможно, подошла к
мужу и сказала: "Пойдем, Роберт, пора ужинать, я поджарила бифштекс в
точности как ты любишь". И он отложил газету в сторону, взглянул на нее и
улыбнулся. Скоро они сыграют серебряную свадьбу. Если кому-нибудь доведется
и тогда стоять за окном, он снова увидит множество людей, молча и
напряженно сидящих вокруг большого стола, потом эти люди разом заговорят,
перебивая друг друга, кто-то из них поднимется с места и будет стоять,
уставившись в скатерть, поднимет глаза и снова уставится в скатерть. А
пальцами он между тем скатает хлебные крошки в небольшой шарик. Все сплошь
обычные вещи. Обычные, как название "Вилла Эмма" или башенка на крыше. Если
ребенок выстроит дом, он непременно увенчает постройку башенкой - чтоб
стояла на крыше, и увенчает очень осторожно, чтобы башенка не свалилась. А
потом ребенок отойдет в сторону и полюбуется на дело рук своих.