"Ханс Кристиан Браннер. Никто не знает ночи " - читать интересную книгу автора

мудреными словечками они так и сыплют, думают, я ничего не пойму, но мне-то
ясно, о чем у них речь: будто бы противоестественные штучки, которые они
вытворяют, это и есть самое естественное, а нормальные люди на самом деле
ведут себя противоестественно.
- В каком-то смысле это верно, - сказал Томас.
- Что ты сказал?!
- Да нет, ничего. Ничего я не сказал.
- Послушал бы ты их - не болтал бы чепуху. Между прочим, они и про тебя
говорят. По имени не называют, а просто тот, - думают, я не догадаюсь, о ком
у них речь, но мне-то ясно, что о тебе, Феликс - он вечно тебя
передразнивает, насмехается над тобой, а Дафна хохочет. Рассказать, что они
про тебя говорят?
- Не надо, ни к чему. Я и так могу себе представить.
Соня откинула волосы со лба и быстро взглянула на него, как ребенок,
который хочет по выражению лица взрослого прочитать его мысли. И опять
залопотала своим вульгарным говорком:
- Знаешь, тебе не мешало бы быть поосторожней, по-моему, они против
тебя что-то замышляют, усядутся и секретничают, шепчутся о тебе, и Дафна
говорит, теперь, мол, скоро все кончится, уж не знаю, что она хочет сказать,
то ли ты скоро допьешься до смерти, то ли, может, сойдешь с ума, то ли она
просто бросит тебя, но они против тебя что-то замышляют, все трое.
- Трое?
- Ну да, можешь не сомневаться, он с ними заодно.
- Он? Ты имеешь в виду Габриэля?
- Тсс...
- Стало быть, Габриэль знает?...
Она закрыла ему рот рукой.
- Только не надо называть его имя. Он где-нибудь сидит и подсматривает
за нами, я точно знаю. Ох, до чего я его боюсь. Те двое тоже никогда не
называют его имени, говорят просто он. Нет, я понятия не имею, что ejviy
известно, но думаю, что все, она с ним делится всем на свете, я почти
уверена. Вообще-то, я его редко вижу, а если и вижу, он со мной не
заговаривает, но все равно он будто постоянно рядом, даже когда мы танцуем
нагишом и поем и вытворяем эти вещи, он будто спрятался где-то и все-все
видит, ох, до чего я боюсь, так и чувствую, что он с меня глаз не спускает,
наверно, это он и устраивает, это он дергает нас за веревочки, заставляет
плясать и дрыгаться перед зеркалом, а сам сзади наблюдает за нами, и я
просто игрушка у него в руках, а может, и Феликс тоже, его ведь только Дафна
одна интересует, да и ее на самом деле только он интересует, и все эти
противоестественные штучки она проделывает только ддя того, чтобы потом
прийти к нему и рассказать, так мне кажется. Нет, правда, ей на самом деле
ни чуточки не интересно возиться со мной и с Феликсом, а когда они говорят о
тебе, она только смеется и повторяет, что теперь скоро все кончится, но она
больше не выйдет замуж, потому что не хочет иметь детей, дети испортят ей
фигуру, а она обещала ему, что никогда не даст испортить себе фигуру. Ох,
если б ты знал, до чего это все противоестественно, я так и вижу их двоих,
когда она после рассказывает ему, это же еще ужасней, еще
противоестественней: она для того лишь и занимается этим, а он для того лишь
и заставляет ее, чтоб услышать, как она будет рассказывать, а может, они...
может, они даже... нет, я больше ничего не скажу, потому что не знаю, ничего