"Лилиан Браун. Кот, который жил роскошно ("Кот, который..." #11) " - читать интересную книгу автора

снимки медного экрана ручной работы с эбонитовыми вставками, столиков с
квадратными ножками, "клубных" стульев со сладострастными обводами, стен,
увешанных французскими художественными открытками двадцатых годов в рамках,
и, конечно же, фото редкой вазы с пеплом Харрисона Пламба. На фронтисписе -
портрет Аделаиды Сен-Джон Пламб с выщипанными и нарисованными карандашом
бровями, завитыми "по-горячему" волосами; Аделаида сидит на горе диванных
подушек и наливает чай - живая реликвия из мутного прошлого "Касабланки".
В качестве текста подойдут интервью со старыми обитателями дома -
такие, доживающие свой век среди увядшей роскоши, наверняка отыщутся.
Обидно, что миссис Баттон не прожила чуть дольше. Можно даже задать
несколько вопросов Изабелле Уилбертон.
Пока он прикидывал различные варианты, дверь Красного лифта отворилась
и из кабины вышла светловолосая менеджер из ресторана Роберто, рядом с
которой шагал бледный мужчина много моложе её. Это был тот самый человек с
повязкой на месте его правого уха.
Шарлот Руп выглядела удивительно жизнерадостна
- Мистер Квиллер! - воскликнула она. - Познакомьтесь, пожалуйста, с
моим другом Реймондом Димвитти. Рей, это мистер Квиллер, о котором я тебе
столько рассказывала.
Не доверяя ушам, Квиллер попросил:
- Не могли бы вы побуквенно произнести фамилию: не уловил.
- Д-а-н-в-у-д-и, - Сказал мужчина.
Квиллер. обмениваясь приветствиями, делал героическое усилие, стараясь
не смотреть на ушную повязку.
- По субботам мы всегда ходим обедать в ресторан, а затем - в кино, -
сообщила Шарлот. - Тогда получаешь скидку, но я не хочу оказаться в
ресторане до четырёх часов.
- Приятно вам провести время. Погода, кажется, благоприятствует, -
учтиво сказал Квиллер.
Красный лифт ушёл без него, пришлось ждать Зелёного. Всё это время он
гадал: как встретилась эта странная парочка? Уже далеко не молодая Шарлот с
её стародевичьим пылом и белыми волосами, похожими на сахарную вату, и
Реймонд Данвуди с пластырем на ухе и тупым выражением лица, мужчина,
которому не было и сорока пяти. Когда кабина лифта остановилась и нехотя
распахнула двери, какая-то женщина, поднимавшаяся из прачечной с корзиной
белья, весело вскрикнула:
- Ух ты, теперь тут у нас знаменитые богатеи живут! - и громко
рассмеялась.
- Будь я богат и знаменит, стал бы я жить в вашей старой развалюхе
"Касабланке", - проговорил Квиллер с натянутым добродушием, за которым
скрывалось раздражение. Он вышел на третьем, решив воспользоваться
лестницей, мысленно проклиная Сашу, как там её, за то, что та посмела
раскрыть его финансовое положение. Ему нравилось разыгрывать из себя
журналиста в отставке, но играть роль миллионера он не собирался. В какой-то
момент ему даже захотелось переехать в пеннимановскую "Плазу", однако он
вспомнил, что гостиницы не позволяют держать в номерах кошек.
Неожиданно внизу завыла сирена "скорой помощи". Что, ещё одна потеря?
Кто на этот раз?
Открыв дверь в 14-А, он увидел подсунутую под створку газетную вырезку
с припиской от Эмби: "Вы это видели?" Это была статья из субботней "Зыби":