"Касандра Брук. Милая Венера " - читать интересную книгу автора

похолодела. В ее голосе было то же спокойствие, с каким она сказала мне,
что с самого начала знала про Гарри и Аманду. "Он ей звонил и писал.
Так мне сказала Аманда, и это не очень похоже на один-единственный
срыв". Наступила пауза - точно пропасть разверзлась - неужели все
пробалтываются занюханной Нине обо всем? "Он пригласил ее приехать туда к
нему, и они планируют проводить вместе праздники и уик-энды".
По-моему, я почувствовала бы себя лучше, если бы Нина меня обняла. Я
этого хотела - я хотела заплакать по-детски, - но ничего подобного. Она
просто сидела и прихлебывала вино. Мне хотелось спросить, как она может
рассказывать мне такие вещи и даже не пытаться меня утешить.
Никак. Я оказалась в ловушке. Не могла же я просто встать и уйти. Или
могла, но не ушла.
Наступило еще одно жуткое молчание. Я расплескала вино, и Нина пошла в
кухню за тряпкой.
А я тем временем попыталась взять себя в руки. Теперь ведь я знала.
Вот так. Я подумала о письме Гарри, которое пришло СЕГОДНЯ утром. Такое
искреннее, просто донельзя. Это-то и есть самое скверное: он ведь писал все
это с полной серьезностью. Я прежде не понимала, что самые опасные лжецы
это те, которые верят собственной лжи.
Вернулась Нина и вытряхнула остатки вина в мою рюмку. У меня возникло
ощущение, что я в больничной палате, и старшая сестра дает мне капли.
Тут я промямлила что-то вроде "а, ладно!".
Нина снова села у окна и уставилась в сад. Потом вдруг сказала: "Все
ведь просто плотские наклонности, и ничего больше, верно?" Нет, ты веришь?
Плотские наклонности! Боже Великий! Я попыталась сказать, что,
по-моему, вовсе не все - а доверие, обещания, верность слову, простая
порядочность, не позволяющая предавать других людей, предавать свою жену?!
Нет, ты не поверишь.
Нина засмеялась. Коротким таким пренебрежительным смешком. "Ты
напрасно принимаешь все это так близко к сердцу, Джейнис, - продолжала
она. - Это всего только секс. И ненадолго. С сексом всегда так. Он довольно
скоро наскучивает. Тебе не кажется? А я так убедилась твердо".
Рут, я всегда считала себя мягкой и покладистой. Но с этим все. Я
пришла в бешенство. "А я - нет! - заорала я на нее. - Я люблю, когда меня
трахают, и хочу, чтобы меня и дальше трахали! И более того, если я заведу
постоянного любовника, то не с тем, чтобы делиться им со шлюхой дальше по
улице. Если я свободна, так буду, мать твою, трахаться с тем, кого выберу,
но если у меня перед кем-то обязательства, то у меня перед ним
обязательства. Я - его, и я хочу, чтобы он был мой.
Такое красноречие, можешь мне поверить! Я сама себе удивилась. Я знаю,
с сутью ты не согласна, но все равно ты бы мной гордилась.
Но до конца было еще далеко. Нина откупорила еще бутылку. Лишнее,
по-моему. "Послушай, ты же расстроилась", - вот все, что она сказала.
Конечно, расстроилась, мать твою! Я была в ярости. И даже взвесила, не
рассказать ли про Роберта и меня, как мы совокуплялись на полу Аманды; я
знала, что это тут же дойдет до старой коровищи, и это меня подбодрило бы.
Но, разумеется, это тут же дошло бы до Гарри, а мне нужно выглядеть в том
направлении чистой до скрипа. Во всяком случае в ближайшее время. А потому
я ничего не сказала и только молча бесилась.
Последнюю часть разговора я помню до боли ясно. После того как Нина с