"Касандра Брук. Милая Венера " - читать интересную книгу авторапохолодела. В ее голосе было то же спокойствие, с каким она сказала мне,
что с самого начала знала про Гарри и Аманду. "Он ей звонил и писал. Так мне сказала Аманда, и это не очень похоже на один-единственный срыв". Наступила пауза - точно пропасть разверзлась - неужели все пробалтываются занюханной Нине обо всем? "Он пригласил ее приехать туда к нему, и они планируют проводить вместе праздники и уик-энды". По-моему, я почувствовала бы себя лучше, если бы Нина меня обняла. Я этого хотела - я хотела заплакать по-детски, - но ничего подобного. Она просто сидела и прихлебывала вино. Мне хотелось спросить, как она может рассказывать мне такие вещи и даже не пытаться меня утешить. Никак. Я оказалась в ловушке. Не могла же я просто встать и уйти. Или могла, но не ушла. Наступило еще одно жуткое молчание. Я расплескала вино, и Нина пошла в кухню за тряпкой. А я тем временем попыталась взять себя в руки. Теперь ведь я знала. Вот так. Я подумала о письме Гарри, которое пришло СЕГОДНЯ утром. Такое искреннее, просто донельзя. Это-то и есть самое скверное: он ведь писал все это с полной серьезностью. Я прежде не понимала, что самые опасные лжецы это те, которые верят собственной лжи. Вернулась Нина и вытряхнула остатки вина в мою рюмку. У меня возникло ощущение, что я в больничной палате, и старшая сестра дает мне капли. Тут я промямлила что-то вроде "а, ладно!". Нина снова села у окна и уставилась в сад. Потом вдруг сказала: "Все ведь просто плотские наклонности, и ничего больше, верно?" Нет, ты веришь? Плотские наклонности! Боже Великий! Я попыталась сказать, что, порядочность, не позволяющая предавать других людей, предавать свою жену?! Нет, ты не поверишь. Нина засмеялась. Коротким таким пренебрежительным смешком. "Ты напрасно принимаешь все это так близко к сердцу, Джейнис, - продолжала она. - Это всего только секс. И ненадолго. С сексом всегда так. Он довольно скоро наскучивает. Тебе не кажется? А я так убедилась твердо". Рут, я всегда считала себя мягкой и покладистой. Но с этим все. Я пришла в бешенство. "А я - нет! - заорала я на нее. - Я люблю, когда меня трахают, и хочу, чтобы меня и дальше трахали! И более того, если я заведу постоянного любовника, то не с тем, чтобы делиться им со шлюхой дальше по улице. Если я свободна, так буду, мать твою, трахаться с тем, кого выберу, но если у меня перед кем-то обязательства, то у меня перед ним обязательства. Я - его, и я хочу, чтобы он был мой. Такое красноречие, можешь мне поверить! Я сама себе удивилась. Я знаю, с сутью ты не согласна, но все равно ты бы мной гордилась. Но до конца было еще далеко. Нина откупорила еще бутылку. Лишнее, по-моему. "Послушай, ты же расстроилась", - вот все, что она сказала. Конечно, расстроилась, мать твою! Я была в ярости. И даже взвесила, не рассказать ли про Роберта и меня, как мы совокуплялись на полу Аманды; я знала, что это тут же дойдет до старой коровищи, и это меня подбодрило бы. Но, разумеется, это тут же дошло бы до Гарри, а мне нужно выглядеть в том направлении чистой до скрипа. Во всяком случае в ближайшее время. А потому я ничего не сказала и только молча бесилась. Последнюю часть разговора я помню до боли ясно. После того как Нина с |
|
|