"Поппи Брайт. Изысканный труп" - читать интересную книгу автора

Волосы заключенных обычно коротко стригут, однако мои не видели парикмахера
несколько недель. Черная грива отросла до середины шеи и путано свисала на
лоб.
Среди беспорядка я откопал хирургические ножницы и начал обрезать
локоны. Сзади оставил как есть, а спереди и по бокам убрал пару дюймов,
чтобы толстые волосы встали торчком. Мне показалось, что именно такая
стрижка должна выглядеть правдоподобно и модно на голове стареющего
патологоанатома. Я видел ее у актера по телевизору, когда меня последний раз
выпускали в комнату для отдыха.
Я вынул скальпель из глотки Уорнинга и бинтом примотал его к своей
голени, чтобы в любой момент достать. Я насвистывал, довольный своим видом.
В очках и с новой стрижкой я словно стал на пять лет моложе и совсем не был
похож на самого страшного серийного убийцу Англии со времен, когда Джек
охотился на шлюх в Уайтчепеле.
Бог дарует убийцам пластичные лица. Мы часто кажемся слабыми и глупыми;
пройдя на улице мимо Потрошителя, никто бы не подумал: "Этот малый выглядит
так, будто вчера на ужин съел почку девчонки". За много лет до своего ареста
я видел в газете две фотографии американского маньяка, насиловавшего
малолеток, снимки были сделаны в течение нескольких месяцев один за другим.
Если бы не подпись с фамилией, вы никогда бы не подумали, что это один и тот
же человек. Казалось, он способен менять черты лица, разрез глаз, форму
скул. Я такого не умел, но вполне обходился и так.
Когда я снял с крючка лабораторный халат, из кармана выпали две вещи:
связка ключей от машины и книга в заляпанной мягкой обложке "Великий
каннибал Америки: история Эда Гейна".
Я подобрал ключи и погладил маслянистый кожаный ярлычок с надписью
"ягуар". Ключи так долго были для меня запретным предметом, что в руке даже
выглядели опасными. Мне вообще редко доводилось видеть ключи от автомобиля.
Я умею водить, но никогда не имел собственной машины. Езда по Лондону сильно
выматывает, а с расширением подземки в ней отпадает необходимость.
Оставалось найти место парковки и нужный "ягуар". Я подошел к двери и
опустил ручку. Заперто. Тут меня охватила паника. Они знают, что я здесь,
живой среди мертвых, в ловушке. Ах да, ведь Драммон велел Уорнингу запереть
дверь изнутри.
Я повернул засов, замок щелкнул, и тяжелая дверь открылась - первая
дверь за пять лет.
В комнате пахло формальдегидом и экскрементами - тошнотворное мускусное
зловоние. Я был рад покинуть эту сырую коробку, где отвратительный тип хотел
вынуть и замариновать мои органы с помощью юноши, который едва достиг того
возраста, чтобы заслужить смерти.
Дверь почти закрылась, когда я вспомнил, что Драммон говорил в
диктофон. Очевидно, на пленку записалось все, что происходило с момента
моего воскрешения. Я метнулся обратно, вынул кассету, снова вышел наружу и
запер за собой дверь. Пустынный коридор уходил в никуда. Я подумал: а где же
остальные, настоящие трупы? Но было не до этого.
Двери возникали в темных углублениях с каждой стороны. Несколько
приоткрытых оказались без света и людей. Одна из них - лифт. Я нажал кнопку
и стал ждать. В коридоре по-прежнему никого не было, хотя слышались слабые
голоса.
Видимо, Пейнсвик переправил меня в довольно сонную сельскую клинику,