"Андре Бретон, Филипп Супо. Магнитные поля" - читать интересную книгу автора

это очаровательная злоумышленница. Мелкие времяпровождения, что поднимаются
по ножкам наших сигарет, весьма посредственно развлекают нас. У меня ни
гроша, чтобы положить его на газету перед нищим. Самым щедрым из сумерек я
оставляю свою мебель великой эпохи. Это безразлично, потому что транспортные
средства мне дарят лишь инстинктивную роскошь. Я страстно разыскиваю
воздушные струи, что преображают небольшие городские площади для утилитарных
целей. В Париже немало таких пыльных пригорков, успешно скрывающихся от
дорожного движения. Ночной сторож вывешивает красно-желтый фонарь и часами
разговаривает вслух сам с собой, но его осторожность не всегда приводит к
ожидаемому результату.

Приготовления к живописным взрывам рудничного газа; а в это время
модницы, потупив взор, уезжают в путешествие к центру земли. Им наговорили
об ископаемых солнцах. Гигантские обрывки рукотворного пространства на
полной скорости улетают к полюсу. Часы белых медведей показывают время бала.
Идиотские воздушные снасти по пути превращаются в обезьян, сразу осознающих,
что над ними посмеялись. Они распушают хвосты из каленой стали. Путеводной
звездой им служит отторгнутый на эту высоту глаз похищенных ими женщин. В
гроте свежо, и мы чувствуем, что пора уходить; к нам взывает красная вода, и
твоя улыбка сильнее трещин, бегущих, словно вьюн, по твоему дому, о день,
великолепный и нежный, как это потрясающе маленькое серсо. Наше любимое море
не выносит таких тощих мужчин, как мы. Ему нужны слоны с женскими головами и
крылатые львы. Клетка нараспашку, отель закрыт вторично - какая жара! На
председательском месте мы видим весьма красивую львицу, она царапает на
песке своего укротителя, иногда наклоняясь и облизывая его. Огромные
фосфоресцирующие болота видят красивые сны, и крокодилы забирают обратно
чемодан, сшитый из их кожи. Карьер самозабвенно млеет в объятиях старшего
мастера. Тогда-то и возникает плотная пыль вагонеток, она прощает все. При
этом зрелище маленькие дети из школы оставляют свои ладошки в гербариях.
Сегодня вечером они, подобно вам, в благоухании оптического букета - нежного
заблуждения


В 80 дней

Тоска воскресных предместий и железнодорожные линии местного значения -
тоскливая декорация. Экипированный во все новое пассажир хранит в своих
блистательных мозгах одну-единственную мысль; он бегло оглядывает свой дом с
трубой и широкие аллеи, ведущие к мэрии. Но никогда раньше я не замечал в
ладонях запоздалых путешественников такого холодного упрямства, подобного
озерам на морском берегу.
Отчетливо слышны его шаги; он топчет собственное сердце.
В тот миг стираются все значения: и крики портье, и даже потерянные
взгляды домашних животных. Его руки неподвижны, он открывает глаза, и над
его жизнью, принесенной в жертву, тихо восходит солнце.
Каждое движение приветствуют своим отлетом большие птицы.
Вокруг огородов всевозможные изгороди, и плодовые деревья, майские или
октябрьские, которым ветер дозволяет отклоняться от курса. Что это за убогие
дома, чьи ставни открываются только при ярком свете дня? Большие трубы и
железные двери однообразных построек пропускают крики и гул машин. Надо еще