"Андре Бретон, Филипп Супо. Магнитные поля" - читать интересную книгу автора

раз повернуться к ним спиной. Нас подкарауливают дома снизу. Там живут
бывшие служащие колоний. В их глазах читается ужас перед тапирами, а голоса
похожи на завывания осмелевших шакалов. Они впускают того мужчину, высокого
роста и очень сгорбленного, а затем зовут к себе, угощают пряными блюдами и
рассказывают небылицы.

В самом центре Африки есть озеро, заселенное насекомыми-самцами,
умевшими делать только одно - умирать в конце дня.

А дальше - большое дерево, нависающее над соседними горами: пение птиц
угрюмее цвета парусов.

Вы не знаете шахтеров, созидающих театры в пустынях. Сопровождающие их
миссионеры совсем разучились разговаривать на родном языке.
На скрещения дорог приходят женщины за илистой водой, что выплескивает
холм цвета несчастливых ночей. Каждый вечер мы слышим темный звук,
болезненно проходящий через наши усталые уши: это исхудавший путешественник
присаживается на край оврага. Оранжевые дорожные мотки постепенно затихают.
Напуганные покрывающей их тенью, они кружат плотными массами и садятся на
его запыленные щеки. А он не видит ничего, кроме долгожданного деревенского
тепла и сквозняка, который окончательно огрубит окоченелые ладони.
Приближается ночь, и его глаза смыкаются. Сон, пылающий и терпкий:
доблестный галоп забвений, вечно виноватое чудовище, молчаливые родники
изношенных дней, несчастья премированных людей, дым ясных слов и затемненных
линий.
Кто сможет развеять эти непрерывно рождающиеся кошмары? Умолкают
разочарованные мошки, единственный надежный компаньон - груда камней на
обочине дороги. Значит, никакой возможности узнать, какое преступление
совершил этот мужчина, глубоко спящий под звуки звездных песнопений.
Сновидения заводят хоровод: одежды женщин с ободранной кожей, вздохи
умирающих от голода птиц, вопли деревянных кораблей, глубины подводных
бездн. Сквозь руки растений проскальзывает рыба с запачканными лохмами.
Напуганный моллюск отчаянно взывает к спасителю в омывающих его водах.
Лохматая рыба не знает жалости, и без устали режет поддерживающие ее корни.
Куда она плывет - не ведает даже море: захороненные города, тепло
задохнувшихся тел, предсмертные хрипы конькобежцев за жизнью, просаленные
недуги бродячих животных, газ без цели, свет дней, опьянение бульваров,
абстрактные облака западных небес, раскаты замирающего смеха, взгляд,
распиливающий пополам, замурованный маринад, регистрация минеральных
источников и паразитов, магазин грядущих страданий.
Однако в тот день солнце все же поднялось: та чешуйчатая дорога вела к
подводному граду. Было видно на много километров, как разноцветно
переливаются сверкающие крыши. Вход закрывала золотая дверь. В застекленном
домике мужчина, увешанный мексиканскими медалями, расписывал на полотне
параллельные уравнения, надиктованные прирученной бабочкой. Внезапно
странник останавливается, и впервые за много месяцев заговаривает с мужчиной
в медалях.
Они не обратили внимания на датского дога, разлегшегося у печки. Он
слушал. Если он лаял, мы знали - он повторяет за ними: "Последняя четверть
луны 21-го, новолуние - 27-го. Солнце - восход 3 ч. 50, закат 7 ч. 56.