"Чез Бренчли. Башня Королевской Дочери (Хроники Аутремара-1) " - читать интересную книгу автора

обществе этого человека и тем часом, когда Маррона поглотило его безумие,
внушенное самим Господом. Маррон понимал этот страх и умел с ним жить;
бояться фра Пиета требовал здравый смысл.
Здесь было иное. Вместе со своими ничего не понимающими и испуганными
братьями Маррон оказался тут, чужой этой земле и ее жизни. Всего несколько
месяцев назад его братья были фермерами, ремесленниками и батраками в
совсем другом мире. Фра Пиет был мостиком, связывавшим их с прошлым; он был
их наставником, пусть даже суровым и чрезмерно усердным; он был скалой в
бурном, опасном, изменчивом море. И вдруг он бросил их, отдал в руки
кому-то неизвестному, запер в этой рукодельной комнате-пещере. А фра Тумис
казался не то скучающим, не то высокомерным, однако совсем не страшным; и
все же Маррон боялся его и того, что он намеревался сделать.
Намерения фра Тумиса оставались загадкой; в шевелящихся тенях не было
толком видно, что он делал. А уж после того, как он, оглядев круг, взмахнул
рукой, заставив испуганных и любопытных солдат упереться взглядами в черный
камень пола, - после этого наблюдать за ним стало еще труднее.
Маррон послушно опустил голову, но ни своя, ни чужая воля не могли
заставить его не смотреть. Он отважился мимолетно взглянуть вверх и
заметил, что фра Тумис простирает ладони над колеблющимся пламенем свечи и
почти охватывает его пальцами. Маррону показалось, что пухлые руки
оказались слишком близко к огню, что сейчас раздастся запах горящего мяса и
крик боли.
Однако Тумис начал негромко читать заклинания, и голос его был
спокоен. Маррон не знал ни слов, ни языка. Точно так же он не знал, почему
в комнате стало светлее, а не темнее, когда руки Тумиса полностью окружили
свечу. Но был свет, ослепительный белый свет, заставивший солдат
зажмуриться и зашипеть, свет, от которого сосед Маррона - "Олдо,
собственной твоей шкуры ради, не шевелись!" - застонал и натянул на лицо
капюшон, заслоняя глаза.
"Свет, - говорили солдатам, - это главный знак Господней
справедливости, знак того, что половину времени мы идем на свету, а
половину - во тьме. Это дар Его нам, дабы мы могли разглядеть дорогу к
истине, и он же - орудие Его правосудия, дабы другие видели наш грех".
Такого света Маррон никогда прежде не видел, а в его собственной
теологии свету места не было. Этот свет прочертил в воздухе золотые и алые
линии - и теперь зашевелился не только Олдо. Монахи чертили перед собой
знаки Господа, больше от суеверия, чем в молитве, как подумалось Маррону,
но лишь мимолетный взгляд бросил он на братьев, и тут же снова обряд
овладел его глазами и мыслями.
Яркий свет исходил, по-видимому, от свечи. Пламя вставало вокруг нее
как стекло, как раскаленные добела стеклянные стержни, так оно было твердо
и так недвижно. На стены комнаты легли тени, хотя Тумис уже отвел ладони.
Теперь он стоял в тени, несмотря на то что от свечи его отделял
какой-нибудь шаг. Тонкие всепроникающие лучи света, похожие на натянутые
шелковые нити, падали в самую середину образованного братьями круга - и
сплетались в чудеса.
"Вы узрите чудеса, - говорили братьям, отправляя их в Святую Землю, -
вы узрите чудеса и чудовищ. Готовьтесь".
Но как можно было подготовиться к такому?
- Это - Королевское Око, - произнес фра Тумис в напряженной тишине. -