"Жанна Браун. Переправа" - читать интересную книгу автора

разговоре ей что-то не нравилось. Малахова всегда поражало, как отец,
увлеченный спором, чутко улавливал малейшую смену настроения матери. Стоило
ей на секунду замкнуться, он тут же замолкал и вопросительно смотрел на нее:
- Катюша, что-нибудь не так?
Мать кивала, стесняясь сына. Оберегала авторитет отца.
- Наша мама, - сказал как-то отец во время традиционной прогулки перед
сном, - наша мама, как лакмусовый индикатор на порядочность. К сожалению, ты
еще не способен оценить по-настоящему это ее редкое качество.
Отец заблуждался. Малахов всегда нежно любил мать, а с годами научился
прислушиваться к ее мнению. Если бы не это, то дальнейший ход событий
получил бы иное развитие. Даже отец тогда взбунтовался, правда, в первый и
скорее всего последний раз.
Естественно, что перед защитой диплома Петр Сергеевич и его друзья
развили бешеную деятельность в надежде получить для Малахова отсрочку.
Где-то были проведены предварительные переговоры, кто-то кому-то позвонил, и
обещание было получено. Малахов спокойно готовился к защите и занялся
вплотную английским.
В день защиты мать накрыла стол в отцовском кабинете, что бывало редко
и по особо торжественным случаям. Отец разлил шампанское, поднял бокал и
торжественно объявил, что с призывом Малахова в армию все улажено к общему
удовольствию.
- Это мой тебе подарок, сынок. Надеюсь, что ты так же блестяще сдашь и
кандидатский минимум. Катюша, давай выпьем за нашего будущего аспиранта, а
затем и... ну, ладно, не будем предвосхищать события.
- Петя, выслушай меня, пожалуйста, - попросила Екатерина Максимовна, -
ты только не волнуйся и... не сердись. Боренька должен идти в армию.
Петр Сергеевич поперхнулся шампанским и поспешно поставил бокал на
стол. Как большинство ярких блондинов, он краснел мгновенно, точно
вспыхивал.
- Опомнись, Катя! - закричал отец. - Ты сошла с ума! Разве сейчас
война?!
Малахов вскочил. Отец мог кричать на коллег, на него, критикуя или
восхищаясь, но на мать... Такого в доме еще не случалось.
Екатерина Максимовна осторожно поставила бокал рядом с отцовским, но
рука ее дрогнула и стекло тихонько звякнуло.
- Слава богу, сейчас нет войны, - едва слышно сказала она, - но ты
забываешь, Петя, что наш сын мужчина. Взрослый, образованный мужчина... В
моей семье мужчины всегда защищали отечество. Ты же знаешь, Петя... И деды
мои, и прадеды, и отец...
- Ничего не понимаю! - снова закричал отец. - При чем твоя семья? При
чем деды и прадеды? Защищали, знаю... И в турецкую, и в немецкую, и в
гражданскую! Ну и что? Мой отец, как и твой, погиб, не дойдя до Берлина! Ну
и что, я тебя спрашиваю? Это же было, было в прошлом, а судьба твоего сына
решается сейчас! Ты хочешь ее сломать?
Екатерина Максимовна побледнела, но продолжала сидеть, сложив сухие
кулачки с зажатым в них носовым платком на коленях.
- Не сломать, а выпрямить... Почему за него должны идти другие? У них
ведь тоже есть матери и отцы, и даже жены... Не сердись, Петя, в этих...
твоих звонках и хлопотах есть что-то...
Она не договорила. Малахов выбежал в коридор, боясь увидеть