"Дикси Браунинг. Одиночество не для них [love]" - читать интересную книгу автора

Лайон-то надеялся, что мыльных запасов хватит на месяц... О своей
безопасности Жасмин не беспокоилась, ведь не будет хромой человек с
больной спиной подглядывать за ней из-за кустов. Да и не за этим Лайон
сюда приехал.
Он приехал, чтобы вернуть прежнюю физическую форму и найти ответы на
несколько вопросов. Вся информация находилась у него в голове. Для этого
нужно сосредоточиться.
Прежде чем покинуть Лэнгли, он уничтожил все свои записи. На
компьютере оставил лишь файлы, не имеющие особого значения. Он не
сомневался, что его кабинет и квартиру будут обыскивать. Шифровать заметки
он не видел смысла идеальных шифров не существует.
- У тебя случайно не найдется иголки? Почти десять секунд
понадобилось Лайону, чтобы вернуться к реальности и ответить на вопрос.
Придется поработать над реакцией.
- Иголки?
Жасмин протянула правую руку с порозовевшей ладонью. Волдыри уже
зажили.
- Руку занозила. Зубами вытащить не получается.
- Где-то у меня были плоскогубцы с игольчатыми кончиками. Дай-ка
взгляну.
Становилось темно, и Жасмин поднесла руку к лицу Лайона. От нее пахло
мылом и чили. В жизни Дэниел не вдыхал такого возбуждающего аромата.
Вытаскивать занозу пришлось ножом. Плоскогубцы лежали там же, где и
оружие, которое Лайон без крайней нужды демонстрировать не собирался. А
нож, простерилизованный дезодорантом, в умелых руках ничем не хуже
хирургического инструмента.
Лайон взглянул ей в лицо, и сердце его замерло. Жасмин зажмурилась и
плотно сжала губы в ожидании боли, хоть заноза была не длиннее реснички.
- Расслабься, это не так уж страшно.
Он сделал быстрое движение.
- Вот и все.
- Уже все?
- Ну конечно. Смотри, даже следа не осталось.
Жасмин рассмеялась, по-детски откинув голову. И вдруг, повинуясь
необоримому желанию, Лайон поднес ее ладонь к губам и поцеловал больное
место.
- Так мама всегда делала, - прошептала Жасмин. Ее глубокий,
хрипловатый голос заставил его пожалеть о случившемся; тело его болезненно
содрогнулось, и он испугался, что не справится с собой.
- Понимаю.
Мать никогда его не целовала. Когда он приходил домой зареванный, в
синяках, полученных на школьном дворе, она приказывала ему замолчать и
убираться к себе в комнату. Иногда она его вовсе не замечала.
Она пила горькую. Как и отец. Вот почему, может быть, Лайон не брал в
рот ничего, кроме пива. Да и его не больше трех банок в день. А иногда
ограничивал себя и в этом. Он любил ставить себе ограничения, проверяя
себя на выдержку, - и всегда выигрывал.
После "операции" прошел час, а Жасмин все еще чувствовала легкое,
летучее прикосновение губ к своей ладони. Подумаешь, большое дело! Даже
почти и не поцелуй! Почему же при одном воспоминании об этом сердце у нее