"Стивен Браст. Джагала ("Влад Талдош" #11)" - читать интересную книгу автора

Ветер дул мне в лицо, когда я приближался к пристани. Большое каменное
строение на том берегу откашливало дым. С той стороны тоже была пристань и
барки. Я остановился и рассмотрел их получше. Выше по течению у пристани
находилось нечто вроде загона для бревен, по крайней мере, другого названия
мне в голову не пришло. Там была огорожа с воротами, и внутри плавали
бревна.
Река разливалась довольно-таки широко, где-то на четверть мили.
Некоторое время я просто смотрел на нее. Есть что-то успокаивающее в
созерцании реки. Знаю таких, кого приводит в то же настроение океан, но
лично я предпочитаю хорошую реку. Ребенком я стоял на Цепном мосту и часами
глазел, как внизу течет река Адриланка. Эта река ни на что подобное не
претендовала, "оживленного движения", как на Адриланке, тут и близко не
наблюдалось, по крайней мере, сейчас; и все-таки она успокаивала.
Никогда не спрашивал Коти, как она относится к рекам. Как-то не до того
было.
Отложив подальше былую знатность, я прошелся по ближайшей пристани и
уселся на краю. Цвет воды был грязно-бурым, однако ее запахи, какими бы они
ни были, не могли пробиться сквозь толщу овощной гнили от фабрики. Я
созерцал реку так, словно должен был, словно это было делом. В том-то и
дело, что нет. Я никому ничего сейчас не должен. Чуток любопытства, выяснить
про семью моей матери, и чуток намеков, как взяться за это - но ничего
по-настоящему важного. Может быть, я задам несколько вопросов и подожду,
последует ли хоть какой-нибудь ответ, но помимо этого, смысл моей жизни
сейчас был - не дать джарегам с ней покончить. Я стремился ОТ, а не К. Новый
для меня опыт. Я не был уверен, что однажды, когда отстраненность пройдет,
меня будет беспокоить его новизна.
Интересно, где я буду, когда это случится.
Надеюсь, я буду один.
Мне внезапно захотелось иметь при себе горсточку гальки, чтобы
потихоньку швырять камешки в воду, слушать тихое "бульк" и смотреть, как
разбегаются круги.
Я просидел так, наверное, часа два. Потом встал и вернулся в трактир,
где мне удалось убедить хозяина дать мне краюху вчерашнего хлеба, козьего
сыра, копченой колбасы и кофе с теплыми сливками, шоколадом и свекольным
сахаром. В зале было душновато и я уже собирался попросить хозяина открыть
окно, однако вспомнил, почему оно закрыто.
Поев, я снова подошел к хозяину, который сидел на высоком стуле за
стойкой, умостив затылок на стене и закрыв глаза. Услышав мои шаги, глаза он
открыл.
- Меня зовут Влад, - сказал я.
- Инче, - отозвался он, чуть помолчав.
Я кивнул и счел, что пока этого хватит. А потом снова окунулся в вонь.
Незачем описывать последующие часы. Я гулял, здоровался с прохожими,
знакомился с городом. Достаточно большой, вопреки первоначальному
впечатлению, пара сотен почти одинаковых лачуг в дальнем конце, башмачник и
галантерейная лавка, которые поддерживали их существование, и пустырь, на
котором к выходню возникал базар. Лачуги были куда грязнее, чем крестьянские
домишки за городом. Я видел многое, ничего не искал и ничего не нашел.
Когда тени стали длинными, я вернулся в трактир и перекусил жареной
дичью, политой сладким вином. Пока я ел, появились две подавальщицы, в