"Эмиль Брагинский, Эльдар Рязанов. Убийство в библиотеке" - читать интересную книгу автора

- Между прочим, часть потайного хода была использована при
строительстве вашего метро... Иногда мы всем обществом спускаемся смотреть
на проходящие поезда...
- Боже мой! Ну, а привидение, которое солит компот, тоже есть, да? -
спросил вконец обессиленный следователь, одинаково близкий к тому, чтобы
заплакать или бессмысленно запеть.
- Это моя фрейлина Белосельская-Белозерова! - опять развеселилась
императрица. - У нее был скандальный роман с этим же фаворитом. Пришлось его
заточить в Шлиссельбургскую крепость, а ее высечь и отправить в имение.
Теперь на месте этого имения построили кооперативный дом близ метро
"Аэропорт". Она там и сейчас живет, в призраках...
- Чуть не забыл, ваше величество, пра-пра-правнучка вашего фаворита
Надежда Дмитриевна просила передать вам поклон.
Екатерина милостиво кивнула:
- Шлем ей наше царское расположение.
- А теперь вернемся к главной теме. Вот вы говорили - карьеризм...
Приспособленчество... Все это общие слова... Где конкретные доказательства?
Первым вспылил Онегин.
- Вы читали когда-нибудь, господин Ячменев, учебник литературы для
восьмого класса, тот, где меня проходят? - и принялся запальчиво шпарить
наизусть: - Я был оторван от национальной и народной почвы... Я вел типичную
для золотой молодежи жизнь - балы, рестораны, прогулки по Невскому,
посещение театров... Посещение театров - это, оказывается, порок! - В голосе
Онегина зазвучали те специфические ноты, с какими в XIX веке вызывали па
дуэль. - А темы домашних сочинений. "Почему Онегин недостоин Татьяны?" Это
почему же, спрашивается, милостивый государь, я недостоин?
- Вы вполне достойны! - поспешно согласился Ячменев.
- А меня вообще забыли! - вмешалась Екатерина. - Из учебников, можно
сказать, повыкидывали! А я, между прочим, завоевала для вас всесоюзную
здравницу Крым.
Ячменев молчал. Ему нечего было возразить. С кресла величественно
поднялся Иван Грозный, направился к книжному шкафу и достал из него книгу:
- Послушай, Ячменев, что Зубарев писал про меня всего двадцать лет
назад.
Он отыскал нужное место и начал читать с выражением:
- "Иван Грозный был талантливый и умный человек. Он был хорошо
образован, любил и умел писать, обладал тонким и острым умом".
Царь перелистал несколько страниц:
- "Опричнина представляла собой крупный политический сдвиг, учреждение
прогрессивное, хотя и в сопровождении известных крайностей". Ну, без
крайностей в нашей профессии не бывает! - добавил Грозный с ласковой улыб
кой, которая четыреста лет назад заставляла всех трепетать. - А что недавно
насочинял про меня этот мерзавец? Ты читал рукопись?
Ячменев кивнул.
- И тиран я, и маньяк, и убийца! - царь был явно обижен. - И хунвейбины
мои, то есть опричники, отрицательное явление...
Ячменев посмотрел Грозному в лицо и несгибаемо заявил:
- Так ведь это правда!
Екатерина оценила мужество Ячменева:
- Жорж, ты мне нравишься. Никогда не думала, что мне может понравиться