"Мэйдлин Брент. Превратности судьбы" - читать интересную книгу автора

меняется его цвет. Другие сидели за специальными лавками, орудуя формами,
молотками, покрытыми кожей, тонкими резцами, щипцами странной формы. Не было
видно ни небрежно разбросанных денег, ни золотых вещиц.

Я повернула за угол и пошла по узкой улочке за мастерскими. Если бы мне
удалось забраться незаметно в мастерскую с черного хода! Может быть, я
попаду на маленький склад, где удастся что-нибудь стащить. Только у шести
мастерских был черный ход, я осторожно попробовала каждую дверь, лишь одна
оказалась незапертой - в мастерской в самом конце улицы.

Сердце колотилось сильнее и сильнее, страх вперемежку со стыдом, словно
лед, замораживал внутренности, вызывая растущее чувство тошноты. После
первой кражи я думала, что привыкну и буду меньше бояться, но с каждым разом
мне становилось хуже. В эту минуту я бы все отдала, чтобы повернуть обратно
и отправиться домой. Но это было невозможно: я не могла вернуться с пустыми
руками.

Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда что-то холодное и влажное
коснулось моей руки.

Я посмотрела вниз и увидела большого пса. Много таких бездомных собак,
грязных с выпирающими ребрами, бродило по Ченгфу. Я издала вздох облегчения,
дала псу несколько оставшихся просяных зерен и, стараясь не шуметь, отогнала
его прочь. Я замерла, сцепив ладони, чтобы унять дрожь, и осторожно толкнула
тонкую дверь.

Передо мной была комната чуть больше посудного шкафа. На стенах висели
инструменты, пол был завален всяким хламом, пустыми мешками, обрывками
веревки, глиняными горшками и кусками ржавого железа. Взять было нечего.
Через приоткрытую дверь напротив доносился стук молотка.

Я толкнула заднюю дверь и снова оказалась на улице. В мастерской не
было подмастерья. Мастер был крупный мужчина со свисающими усами. На нем был
кожаный передник. Он делал филигранную брошь. Я стояла перед окнами
мастерской и смотрела, как он осторожно закрепил брошь в деревянных тисках и
взял тонкий стальной инструмент. Мимо меня проходили люди, а я стояла и
смотрела. Наблюдая, как он работает, я почувствовала, что у меня стали
покалывать щеки, как будто от них отхлынула вся кровь. Я придумала.

Я прекрасно знала, что, если буду медлить или начну все обдумывать, моя
решимость иссякнет, поэтому я стремительно обогнула мастерскую и снова
оказалась на узкой улочке. Бродячий пес все еще был там. Я щелкнула пальцами
и шепотом позвала его. Он сразу же подбежал ко мне, очевидно, надеясь
получить еще просяных зерен. Я подманила его к мастерской, осторожно открыла
дверь и протянула руку, чтобы подобрать обрывок веревки с грязного пола.
Стараясь шепотом приободрить пса, я сделала из одного конца веревки что-то
вроде ошейника, надела его на собаку, закрепив таким образом, чтобы он не
соскочил, затем втолкнула пса в комнатку-шкаф и плотно закрыла дверь,
просунув в нее свободный конец веревки.