"Мэйдлин Брент. Превратности судьбы" - читать интересную книгу автора

рассказывала об англичанах очень странные вещи. Они могут совершать
безрассудные поступки ради спортивного интереса или пари и считают дурным
тоном слишком серьезно относиться к опасности. Когда я смогла наконец
соображать, я сказала:

- Вы должны обратиться к вашему послу в Пекине, мистер Сэбин. Он может
подать прошение императрице, и, если она запретит мандарину Хуанг Кунгу
причинять вам зло, вас освободят.

- Не получится, Люси. Он сказал, что не собирается рисковать своей шеей
и публично казнить иностранца. Меня убьют разбойники. Такой будет
официальная версия, - Николас Сэбин говорил спокойно, как будто думал о
чем-то другом.

Прежде чем я успела что-то ответить, в коридоре послышались шаги, мы
встали, и появился доктор Ленгдон. У него был усталый вид, но он улыбался.
Надзиратель рядом позвякивал ключами, утратив сердитое выражение и что-то
вежливо нашептывая. Несколько золотых монет чудесным образом его
преобразили.

- Все хорошо, - сказал доктор и вздохнул с облегчением. - Ты свободна,
Люси. - Он подошел к решетке, чтобы лучше видеть обитателя камеры: - Не
знаю, как вас благодарить, молодой человек.

- Я объяснил Люси, как она может отблагодарить меня, - спокойно сказал
Николас Сэбин. - У вас есть время, чтобы обсудить мое предложение, доктор?

Доктор Ленгдон был озадачен. Он пожал плечами и сказал:

- Конечно.

Надзиратель открыл дверь моей камеры. Я вышла и обратилась к нему
по-китайски:

- Не могли бы вы оказать нам неоценимую услугу и позволить поговорить с
этим несчастным узником всего несколько минут, уважаемый господин?

Я полагаю, он получил целый соверен, потому что улыбнулся и ответил:

- Сколько вашей душе угодно. Но разговоры ему не помогут. Все золото
Ченгфу не спасет этого несчастного. Он нанес оскорбление благородным предкам
Хуанг Кунга. - Тюремщик провел рукой по своей шее и загоготал, потом
повернулся и пошел по коридору прочь.

Доктор Ленгдон спросил:

- Что все это значит, Люси?

Я подошла к нему: он стоял у двери камеры Николаса Сэбина. Я терла лоб,
стараясь подыскать простые слова для объяснения. Я чувствовала, как на меня