"Джей Брэндон. Волк среди овец " - читать интересную книгу автора

заместителя. Он сам гонял меня. Дэн Блэйк, ты его знал?
Я покачал головой.
- Жирный старый хвастун, - продолжал Элиот. - Он поговорил со мной,
задал пару глупых вопросов, обычных для собеседования, затем неожиданно
извинился и вышел. Меня это несколько смутило. Он так спешно исчез, что
забыл задвинуть ящик стола. Совсем рядом со мной. Я решил, что он
проверяет, можно ли на меня положиться, стану ли я в его отсутствие совать
нос в чужие дела, поэтому сидел подобно церковному служке, неподвижно,
уставившись в одну точку. Вернувшись, Блэйк сунулся в ящик и помрачнел, как
будто там оказалась тухлятина, которую он забыл вовремя выбросить. На этом
мое собеседование было закончено.
Элиот ухмыльнулся.
- Зря смеешься, хотя ты не такой наивный, каким был я. Я так и не
понял, в чем дело, даже получив письмо с отказом. Я был в полном
недоумении. По счастью, у меня был дядя, не юрист, но ушлый, он знал, как
обстоят дела. Он поинтересовался причиной моего провала, ведь
собеседование, судя по всему, прошло без сучка и задоринки. Когда я в своем
рассказе упомянул об эпизоде с ящиком, он нахмурился так же, как мой
недавний экзаменатор, и сказал: "Идиот. Тебе надо было положить туда
деньги".
Я изумился, был уверен, что он ошибается. Но дядя кому-то позвонил и
сообщил, мне сумму. Я напросился на прием к Блэйку, он нехотя согласился
только после таких моих слов: "Думаю, вас удивит, как много я узнал за
последнее время". Мы провели блиц-разговор, и опять мистера Блэйка
настолько поспешно вызвали, что он не успел закрыть ящик. На этот раз я не
сплоховал и сунул туда чек. Вернувшись, он заглянул в ящик, улыбнулся,
задвинул его, пожал мне руку и сказал: "Добро пожаловать в службу окружного
прокурора".
Я перестал смеяться задолго до конца этой истории. Мне и раньше
приходилось слышать о прежних нравах, и это вызывало у меня недоуменную
улыбку, но после того, что рассказал Элиот, я задумался, как такого рода
собеседования проводятся в моем кабинете.
Элиот тоже насупился.
- Мне не пришлось уволить этого человека, - сказал он. - Он умер
задолго до того, как мне представилась такая возможность.
- Но. Элиот, - возразил я, - такая практика сохранилась и во время
твоего пребывания в должности окружного прокурора. Без связи к нам не
попадешь. В правовой школе я работал на Гарольда Адамса, и если бы мистер
Адаме не замолвил за меня словечко...
- Да, но тебе не пришлось платить, - возразил Элиот, и это прозвучало
настолько ханжески, что он сам это заметил, и мы оба рассмеялись. - И если
бы ты не работал как следует, тебя бы вышвырнули вон.
Он укоризненно посмотрел на меня.
- Ты осуждаешь связи, а они помогают разбираться в людях. Мне
подсовывают по сто выпускников правовой школы в год, что я знаю о них? Что
они победили в конкурсе ораторов? Ты же знаешь, чего это стоит, когда они
попадают в зал суда. Но прокурор работает с людьми. Если не общаться с
офицерами полиции, то у тебя ничего не выйдет. Если не можешь наладить
взаимопонимания с судьей, для меня ты ничего не стоишь.
Элиот вошел в раж и заговорил прокурорским тоном. Я внимал его ценным