"Петр Евсеевич Брайко. Партизанский комиссар (Документальная повесть) " - читать интересную книгу автора Оказывается, обер-полицай нарочно упал и, когда конвоир, Василий
Строган, нагнулся, чтобы посмотреть, что случилось, предатель пырнул Строгана в горло ножом, который был у него спрятан за голенищем. Истекающий кровью Строган успел нажать на спусковой крючок автомата. Но автомат, как нарочно, дал осечку. Уже умирая, партизан все же достал пистолет и выстрелил, но не попал: руки не слушались... Манжос и Курочкин, услыхав шум, тотчас выскочили из хаты, где они дежурили, и, к счастью, успели схватить негодяя. После трагического происшествия со Строганом Руднев сказал: - Вот урок всем нам на будущее! Чтоб никто не забывал о бдительности... После этого случая не только пленных, но и всех добровольцев, просившихся в отряд, ковпаковское командование стало проверять более тщательно. КАК ЭТО БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ Насколько тщательно приходилось проверять новичков и как все это было непросто в условиях вражеского тыла, автор решил показать на собственном примере. Для этого мне придется продолжать свое повествование от первого лица. К тому же, думается, уже пора объяснить: как и откуда пришел к ковпаковцам сам автор. Попал я к Ковпаку спустя три дня после гибели Строгана. К тому же мой приход в отряд был не совсем обычен... находились где-то в Глуховском районе. Морозы тогда доходили до тридцати градусов, а ночью - и того больше. В такую холодину в лесу под деревом или в поле в стоге соломы долго не усидишь, да еще в одиночку. Приходилось ночевать в селах. Вполне понятно, выбирал я только такие населенные пункты, где не было ни немцев, ни полиции. Ориентироваться мне помогали местные жители. Они сами охотно предупреждали нашего брата, окруженца, в какие села лучше не заходить. 7 февраля под вечер добрался я до Холопкова. Опасаться там вроде было некого. Однако, будучи научен горьким опытом, я решил на всякий случай проверить свои <разведданные> еще раз. Подойдя к крайней, совсем ветхой хатенке, стоявшей почти у самой опушки леса, постучал в дверь. В сенцах тотчас послышался слабый щелчок щеколды на внутренней двери, потом приближающиеся шаги человека и стук засова. На пороге появилась женщина. Я поздоровался и спросил: - Немцы или полицаи у вас есть? - Нет, - ответила она, не задумываясь. - Полиция розбиглась! А нимци и носа нэ показывають: боятся партызан!.. Я обрадовался. - Это хорошо!.. А вы разрешите мне у вас переночевать? - Ночуй. - И вздохнув, женщина добавила певучим голосом с мягким украинским акцентом: - Може, и мой где-то вот так блукае. А може... - Она поднесла к глазам край своего клетчатого платка с длинной черной бахромой. - Только не обижайся, хлопец, спать придется тебе на полу. Проходи, садись. Я сейчас принесу постель. |
|
|