"Петр Евсеевич Брайко. Партизанский комиссар (Документальная повесть) " - читать интересную книгу автора Через минуту-две она вернулась в хату с большой вязкой соломы.
Сбросив свою ношу на земляной пол, зажгла <каганэць> - маленькую керосиновую коптилку. Жила хозяйка, судя по всему, одна. - Кушать хочешь? - спросила она, снимая платок со своих черных, туго закрученных венком, кос. - Не откажусь. Сегодня еще не ел, - признался я откровенно. За время скитаний по оккупированной гитлеровцами земле я вынужден был, подавляя чувство стыда, просить кусок хлеба у незнакомых людей. Но люди эти - солдатские жены и матери - охотно делились с такими, как я, тем немногим, что имели. За ужином хозяйка украдкой, изучающе посматривала на меня. Потом не удержалась и спросила: - А откуда же ты, парень?.. И куда идешь? Подобные вопросы мне задавали в каждой хате, где приходилось обедать, греться или ночевать. Не мог же я говорить открыто всем, что ищу партизан и тем более - что я кадровый командир-пограничник, решивший любыми средствами бороться в тылу врага. Пользуясь своим незавидным ростом и гладкой, почти девичьей кожей на лице, я сочинил легенду, которой не преминул воспользоваться и на этот раз: - Мне шестнадцать лет, сирота... Учился в техникуме. Немцы наш техникум закрыли, и вот иду теперь к дедушке... Выслушав меня, хозяйка (ей было лет тридцать пять) произнесла задумчиво, с какой-то щемящей материнской жалостью: - Сколько же вас таких бродит по свету?.. - Но заметив, что у меня от Она поспешно встала из-за стола, одним движением разровняла лежавшую у стола вязку соломы и застелила ее домотканным рядном. Другое, более толстое рядно - из чистой овечьей шерсти - заботливо положила сверху, укрываться. - Ложись. Ты, видать, крепко намаялся. Сон сразил меня мгновенно. Проснулся я утром от стука. Едва открыв глаза, увидел на пороге в клубах морозного пара стройную розовощекую дивчину. Несмотря на крепкий мороз была она в легких хромовых сапожках, короткой юбке и в тоненькой полотняной кофте с крупными вышитыми розами на груди. Только поверх этой нарядной кофты был накинут большой, как одеяло, платок с длинной бахромой (тогда такие платки на Украине в селах носили все). Немного отдышавшись, гостья быстро-быстро и очень взволнованно залопотала на чистом украинском языке: - Титко Ганно!.. Титко Ганно!.. Я тильки що прийшла из Викторово. Там стильки понаихало войска, стильки войска!.. - Нимцив? - перебила ее с испугом хозяйка, шевеля ухватом солому, жарко разгоревшуюся в печи. - Ни, на-ши! Нэ знаю: чи то партизаны, чи то десанты! - продолжала строчить красавица-соседка, будто боялась, что ей не дадут договорить. - Воны проводылы митинг. Говорылы, шо скоро сюды прийдэ наша армия. Прызывалы, щоб вси помогалы бить фашистов!.. После этих слов она юлой повернулась на одном каблуке и тут же растворилась в клубах белого морозного пара, ворвавшегося в открытую ею |
|
|