"Мэрион зиммер Брэдли. Ночной пришелец" - читать интересную книгу автора

экспедиции, для подстраховки на случай, если первая исчезнет. Тогда вторая
партия выйдет на ее поиски.


Погода в этот день была паршивой. Эндрю сидел, привалившись спиной к
валуну, и ждал, пока солнце закатится за красноватые скалы горной гряды,
закрывавшей горизонт. Поднимался ночной ветер, но Эндрю повезло: он
обнаружил меж двух валунов подходящую выемку, которая могла послужить ему
убежищем; он мог с удобствами провести ночь в спальном мешке с обогревом,
даже если температура воздуха опустится ниже шестидесяти градусов мороза.
Он вспоминал, пережевывая кусок безвкусного марбифа, как Рид снаряжал
экспедицию с припасами Космической Службы - и поглощал горячее кофе, воду
для приготовления которого он вытопил изо льда, соскобленного со скал. Рид
с пятью людьми потратил пять суток, чтобы перевалить через горный кряж.
Эндрю надеялся проделать обратный путь, двигаясь только днем, за трое
суток. Напрямую здесь не было и тридцати миль, но идти приходилось главным
образом в обход и потому протяженность единственно возможного маршрута
превышала 90 миль. К тому же, если поднимется пыльная буря, ему придется
пережидать ее: если ты прожил на Марсе хотя бы один сезон, ты ни за что не
рискнешь бросить ей вызов.
Солнце зашло и внезапно потемневшее небо заискрилось множеством ярких
звезд. Эндрю допил остатки кофе и взгляд его отыскал над горизонтом пару
небесных близнецов - тускло мерцавший топаз Венеры и рядом - голубой
сапфир Земли. Когда Эндрю был подростком, он провел несколько лет на Земле
и возненавидел ее плотный, насыщенный влагой воздух, ее тяготение,
лишающее сил. Его тошнило от задымленного, вонючего воздуха городов под
колпаками, от жирных и потных испарений множества человеческих тел. Воздух
родного Марса был разрежен, прохладен и полностью лишен запаха. Его
родители ненавидели Марс так же сильно, как он сам ненавидел Землю - они
были биологами, работавшими в департаменте ксенобиологии и достаточно
давно прибывшими с Венеры. Эндрю не чувствовал себя дома нигде, за
исключением нескольких дней, проведенных вблизи Ксанаду. А теперь его
вышвырнули, как щенка.
Он чертыхнулся. Не хватало еще распускать нюни! День выдался тяжелым:
долгий подъем в гору измотал его. Он раскатал спальный мешок и, ожидая,
пока нагреется одеяло, размышлял. Интересно, думал он, каков возраст
Ксанаду? И что же произошло с городом? Несомненно, если человек смог
перебросить мост между планетами, то почему бы ему не построить мост
сквозь время, отделяющее их от разумных существ, обитавших на Марсе в
невообразимой древности. Эндрю допускал, что такой человек, как Джон Рид,
мог бы совершить такое. Эндрю стащил с ног башмаки, покрепче привязал их к
своему вьюку, прижав его сверху тяжелым камнем, и забрался в спальный
мешок.
Здесь было тепло и уютно, он расслабился и его стали посещать иные
мысли.
Он не знал, что и думать о случившемся с ним у стен Ксанаду. Его
смущала шишка на затылке. С ним стряслась невероятная штука - в этом он не
сомневался. Предостережения Рида не воспринимались им всерьез. В отличие
от Рида ему было ясно главное - это не была галлюцинация, и он вовсе не
был на грани безумия. Похоже, с ним пытались наладить общение. Были ли его