"Мэрион Зиммер Брэдли. Кровавое солнце ("Darkover" #13)" - читать интересную книгу автора

клиентов. Еще немного, и Кервин сам станет завсегдатаем.
Но как-то раз вечером сломался интерком в портовой диспетчерской, и
Джефф сменился с дежурства гораздо позже обычного; а когда зашел в кафе
поужинать, Раган все так же сидел в своем излюбленном дальнем углу; это не
могло не броситься в глаза. Повинуясь какому-то смутному предчувствию,
Кервин перешел на гибкий график и стал появляться в кафе в самое
неожиданное время; и все равно в четырех случаях из пяти
коротышка-даркованин сидел на своем месте. Тогда Кервин ради эксперимента
на день-два сменил кафе и стал ходить перепустить рюмочку в другой бар; и
теперь он окончательно убедился, что Раган следит за ним. Нет, "следит" не
то слово; для слежки все происходило слишком уж открыто. Раган и не
пытался прятаться от Кервина. Он был не настолько глуп, чтобы завязывать
знакомство; он просто все время держался на виду; и у Джеффа было странное
предчувствие, что даркованин только и ждет, чтоб у него потребовали
объяснений.
Но зачем? Кервин долго и методично размышлял над этим. Если Раган вел
игру на выжидание... Может, это как-то связано и с остальными странными
случаями? Может, если Кервин будет делать вид, будто не замечает Рагана,
держаться особняком - может, тогда они (кто бы там ни были эти "они")
будут вынуждены раскрыть хоть часть своих карт?
Но ничего не происходило - кроме того, что Кервин втянулся в рабочую
рутину. Жизнь в Земном секторе на Даркоувере почти ничем не отличалась от
жизни в Земном секторе на любой из планет Империи. Но Джефф чувствовал - и
предельно обостренно - что за стенами Земного сектора есть другой мир. Мир
этот звал к себе Кервина, манил, завораживал своей недоступностью. Нередко
Джефф ловил себя на том, что напрягает слух в гуще разношерстной публики
где-нибудь в баре, пытаясь уловить обрывки даркованской речи; или, когда
не следит за собой, слишком часто отвечает на вскользь брошенный вопрос
по-дарковански. А иногда поздно вечером он снимал с шеи висящий на цепочке
голубой кристалл и подолгу всматривался в его загадочные холодные глубины;
словно стоило ему достаточно сильно пожелать, и забытые воспоминания,
ключом к которым казался кристалл, тут же всплыли бы в памяти. Но холодный
камешек безжизненно лежал в ладони и отказывался отвечать на изводящие
Кервина вопросы. А потом Джефф засовывал камешек обратно в карман и снова
отправлялся в какой-нибудь портовый бар, снова пил вино, снова напрягал
слух и нюх в надежде уловить дуновение чего-то не от мира сего...


На исходе третьей недели что-то в нем сломалось. Повинуясь неожиданному
импульсу, он спрыгнул с табурета у стойки бара и, даже не дав себе времени
обдумать, что собирается делать или говорить, направился к Рагану,
сидевшему над треугольной чашей с какой-то темной жидкостью. Кервин рывком
выдвинул кресло, плюхнулся в него и сердито уставился на даркованина.
- Только не надо изображать удивления, - хрипло произнес он. - Вы уже
достаточно висели у меня на хвосте. - Он нашарил в кармане кристалл и с
размаху шлепнул на стол. - Помнится, вы что-то уже рассказывали об этом в
первый вечер - или я тогда просто перебрал? Мне почему-то кажется, будто
вам не терпится продолжать рассказ. Валяйте.
- Я не сказал вам ничего такого, что не было бы известно любому
даркованину, - осторожно произнес Раган; сухощавое подвижное лицо его