"Мэрион Зиммер Брэдли. Королева бурь ("Darkover" #2)" - читать интересную книгу автора

угрожавшей нарушить контроль над трепещущими крыльями планера.
"Сейчас! Держись крепче! Вниз, вниз, вместе с этим течением... направо,
к земле, вдоль склона... не время играть с другим восходящим потоком. Там,
внизу, я буду в безопасности".
Ноги почти коснулись земли, когда новый резкий порыв ветра подхватил
аппарат и снова отбросил его вверх, прочь от твердого склона. Всхлипывая,
Донел заставил планер скользить вниз. Он перегнулся через край планки и
повис, держась за перекладину над головой, позволяя широким крыльям
замедлить неизбежное падение. Интуиция предупредила об очередном ударе
молнии, и потребовались все силы, чтобы отклонить удар, направить его в
другое место. Из последних сил цепляясь за перекладину, Донел услышал
треск, похожий на звук раздираемой пополам портьеры, и помутившимся взором
увидел, как один из огромных валунов на склоне горы раскололся надвое. Его
ноги ударились о землю. Мальчик тяжело упал, перекатываясь с одного бока
на другой и чувствуя, как трещат и ломаются в щепки деревянные планки. У
него осталось достаточно самообладания, чтобы расслабиться, как его учили
на занятиях по боевым искусствам. Падать нужно расслабившись, иначе можно
переломать кости. Весь в синяках, но живой, Донел лежал на каменистом
склоне и тихонько всхлипывал. Повсюду беспорядочно сверкали молнии, гром
перекатывался от одного горного пика к другому.
Восстановив дыхание, Донел с трудом поднялся на ноги. Деревянные планки
обоих крыльев планера превратились в щепки. Но аппарат можно починить;
повезло, что планером не придавило руку. Зрелище расколотого надвое валуна
вызвало у мальчика тошноту и головокружение. В висках пульсировала боль,
но Донел понимал, что, несмотря ни на что, может называть себя
счастливчиком. Он сложил сломанные крылья и начал медленно подниматься по
склону к воротам замка.


- Она ненавидит меня! - в ужасе воскликнула Алисиана. - Она не хочет
появляться на свет!
Сквозь темноту, обволакивавшую разум, роженица почувствовала
прикосновение рук Микела.
- Это глупости, любимая, - прошептал он, прижимая женщину к себе. Хотя
лорд тоже ощущал странную чужеродность молний, вспыхивавших за высокими
окнами, но страх Алисианы угнетал его гораздо больше. Казалось, что помимо
испуганной женщины и невозмутимой Маргали, сидевшей у ложа со склоненной
головой, в комнате присутствовал кто-то еще. На лице _лерони_ играли
голубые отблески матрикса. Она посылала импульсы утешения и спокойствия,
стараясь внушить эти чувства окружающим. Микел пытался подчинить
собственное тело и разум этому спокойствию, слиться с ним. Он глубоко,
ритмично задышал. Этому приему лорд научился еще в детстве. Спустя
какое-то время он почувствовал, как Алисиана тоже расслабилась и поплыла
вместе с ним в невидимом потоке.
"Где, откуда этот страх, эта борьба? Это она, еще не рожденная. Это ее
страх, ее сопротивление... Рождение - это испытание страхом. Должен быть
кто-то, кто успокоит ее, кто с любовью ожидает ее появления на свет..."
Алдаран присутствовал при рождении всех своих детей, ощущая
инстинктивный страх и ярость еще не ожившего разума, выбрасываемого в мир
силами, которых он не мог постигнуть. Теперь, вернувшись к воспоминаниям