"Салли Боумен. Любовники и лжецы. Книга 1" - читать интересную книгу автора

Джини вздохнула, отодвинула газетные вырезки на край стола и
переключила внимание на другой источник информации. Он не имел отношения к
материалам, полученным ею в архиве, она просто купила его нынешним вечером в
газетном киоске. Последний номер журнала "Хелло!", издание в глянцевой
обложке, посвященное частной жизни богачей и знаменитостей. В этом номере на
обложке и шести страницах внутри роскошными цветными фотографиями были
представлены Хоторны en famille.* Снимки были сделаны в Уинфилд-хаусе,
заново отделанной резиденции посла на Риджент-парк.
______________
* В кругу семьи (фр.).

Изысканный вкус, которым славилась Лиз, проявился в том, что
отремонтированный особняк выглядел изумительно, словно театральные
декорации. Газетные описания, признавал сам репортер, даже приблизительно не
могли передать его прелести: каждый стул, каждая ваза, каждый диванчик
находились именно там, где нужно, все оттенки составляли тонкую цветовую
гамму. Журнал доверительно поведал читателям, что Лиз обила комнату вощеным
ситцем, поскольку на его фоне великолепно смотрелась картина Пикассо,
висевшая над камином. Джини не удержалась от улыбки, заметив, что возле
Пикассо розового периода примостился такой же розоватый Матисс.
Розовый цвет присутствовал на всех фотографиях. Они, видимо, были
сделаны этим летом, поскольку Хоторны позировали в большом саду позади дома,
прогуливались по дорожкам, обсаженным розовыми кустами, сидели у огромной
клумбы с розами. По обе стороны от них стояли двое их сыновей с ангельскими
личиками. Два мальчика, младшему из которых шесть, а другому восемь. И
старший, Роберт, и младший, Адам, были очень похожи на отца. У обоих, как и
у него, были удивительно светлые волосы и голубые глаза. Старший обращал на
себя больше внимания. Он смотрел в объектив с проказливой улыбкой, а на
некоторых фотографиях вскарабкался на руки к гордому отцу, чем-то напоминая
проворную обезьянку. Четыре года назад Адам, младший, перенес серьезное
заболевание. Как рассказывала его мать, мальчик буквально чудом выкарабкался
из тяжелейшего менингита, который грозил его жизни. В отличие от брата он
выглядел нервным, подавленным и перед фотокамерой чувствовал себя неловко.
На нескольких снимках он отвел глаза в сторону, крепко прижавшись к матери.
Журнал приводил слова отца: "Теперь Адам чувствует себя хорошо.
Единственное, что ему сейчас нужно, так это как следует окрепнуть".
"Интересная реплика, - подумала Джини, - особенно в устах Джона
Хоторна. Он будто намекает на суровое воспитание, полученное им самим". Она
закрыла журнал, но образы семейной идиллии в розовых тонах не выходили у нее
из головы. Она устало потерла глаза и вспомнила историю, которую совсем
недавно с таким злорадным удовольствием рассказал им Николас Дженкинс. Одно
из двух: либо кто-то ввел его в заблуждение, либо фотографии лгали. Так кто
же говорил правду: редактор или снимки?
Джини напрягла память, пытаясь вспомнить все до мельчайших деталей,
связанных с двумя ее встречами с Хоторном. Из второй, которая произошла в
прошлом году на приеме, устроенном Мэри, она не вынесла ничего, кроме
понимания, что Джон Хоторн сформировался в настоящего, опытного политика. А
вот та, первая встреча...
Джини хорошо помнила тот день. Их первая встреча тоже произошла у Мэри,
но она жила тогда в другом доме, в деревушке, расположенной в сердце