"Салли Боумен. Любовники и лжецы. Книга 1" - читать интересную книгу автора

мог понять, что заставило покраснеть эту славную девочку. Со страстностью,
свойственной только тринадцатилетним, Джини уже решила, что лучшим выходом
было бы умереть прямо сейчас, на этом самом месте, как вдруг он протянул ей
руку и заговорил.
- Вы, должно быть, Женевьева? - спросил он. - Рад с вами наконец
познакомиться.
Он пожал девочке руку и оглядел ее с головы до ног: поношенные
теннисные туфли без носков, длинные ноги, старое штопаное теннисное платье,
спутанные и влажные от беготни по корту волосы. К полному ее изумлению, он
поднял руку и поправил одну из прядей, прилипших к ее потному лбу, так
глубоко заглянув при этом в глаза, что Джини испугалась: сейчас грохнусь в
обморок. После этого он отступил назад и понимающе рассмеялся.
- Понятно. Играли в теннис или что-то вроде этого? Ну и как, выиграли?
В этот момент вернулась Мэри с чаем и начала тараторить, что девочки
непременно опоздают на поезд. Джини бегом вернулась в сад, к Рози,
валявшейся на травке.
- О Господи! - резко села Рози. - Он там, да? Я по твоему лицу вижу.
Что ж ты сразу меня не позвала, свинья ты эдакая! Ну какой он, какой?!
- Обалденный! - В том году это было самое модное слово.
- Что он делал?
- Пожал мне руку, а потом убрал волосы с моего лица...
- Нет, только не это! Ты, наверное, была красной, как свекла. По
крайней мере, сейчас такая. Бежим в дом, быстрее...
Они пошли домой. Рози была потрясена. Потрясена настолько, что даже
забыла "выдать" гостю свой знаменитый взгляд и облизнуть губы. Подобно Джини
она уставилась в пол и отчаянно покраснела. Девочки обсуждали это важнейшее,
это самое главное событие их каникул всю обратную дорогу в школу. В спальне
они бесстыдно хвастали перед другими девчонками. Они вырезали из "Тайма"
фотографии Джона Хоторна и пришпилили их над своими кроватями. Их внезапная
влюбленность была безрассудной, страстной и длилась два или три месяца, а
потом, как и должно было быть, они начисто позабыли этого молодого
американского бога, и страсть их растаяла как дым.
Вот почему Джини прекрасно помнила все детали той встречи, однако она
не имела ни малейшего желания расписывать их с Рози дурость перед кем бы то
ни было, и уж тем более перед Паскалем. Оглядываясь назад, она отчетливо
видела, каким незначительным было это событие. Оно было просто раздуто ее
собственными тогдашними переживаниями. Вспоминая тот случай, Джини поняла:
Хоторн тогда, скорее всего, догадался о том, что происходило в душах двух
девчонок, и это позабавило его.
В течение тридцати минут, остававшихся до их отъезда, он был вежливым,
внимательным и светским, но находился решительно по другую сторону барьера,
отделяющего юность от зрелости. Мэри вместе со своим потрясающим гостем в
душе, должно быть, посмеивалась над ними. Джини помнила, как они
обменивались лукавыми взглядами, когда она и Рози, краснея, бубнили что-то
невразумительное в ответ на вопросы Хоторна об их школе и изучаемых
предметах.
Джини вздохнула и поднялась. Отодвинув эти воспоминания в дальний
уголок сознания, она стала собирать газетные вырезки. Сейчас, решила она, ей
нужна более конкретная информация, а именно что-нибудь интересное о Хоторне,
от тех, кто хорошо его знал.