"Салли Боумен. Все возможно (Дестини IV) " - читать интересную книгу автора

было довольно далеко, и Элен не была уверена, видит он ее или нет, но ей
почему-то казалось, что видит.
Некоторое время они стояли, глядя друг на друга, разделенные
каменистой, поблескивающей под луной дорожкой, - женщина в шелковом
вечернем платье и жалкий нищий оборванец.
Потом луна скрылась за тучей, а когда появилась снова, бродяга уже
исчез. Элен постояла еще немного, вглядываясь в темноту. Ей было совсем не
страшно, она почему-то была уверена, что бродяга не причинит ей никакого
вреда.
Затем со стороны дома донесся чей-то смех и громкая музыкальная фраза.
Элен подняла голову. Ей вдруг показалось, что этот бродяга поразительно на
кого-то похож. Она нахмурилась, пытаясь понять, на кого именно, и с
удивлением осознала, что больше всего он похож на нее саму. Она тоже была
здесь чужой, она тоже не принадлежала к миру тех, кто веселился и танцевал
сейчас в доме. Она и раньше испытывала это чувство, но теперь оно охватило
ее с необыкновенной силой, наполнив душу тоской и отчаянием. Она
повернулась и пошла к дому, постепенно ускоряя шаг. В ней закипело глухое
раздражение. Она чувствовала, что не хочет снова возвращаться к гостям,
улыбаться им, говорить вежливые фразы и делать вид, что ей очень весело.
Нет, она поднимется к себе и закажет разговор с Сен-Клу. И на этот раз она
уже не станет класть трубку ни после трех гудков, ни после тридцати. Она
дождется, пока Эдуард подойдет к телефону, и поговорит с ним. Да, именно
так она и сделает.

***

- О, Льюис, как здесь красиво! Гораздо красивей, чем я думала! А это
что - настоящий шелк?
Стефани разгуливала по комнате Элен, трогая все, что попадалось ей под
руку: длинные кремовые шторы, полог старинной кровати, резные деревянные
колонны.
- Потрясающе! Наверное, это все ужасно старинное.
- Это хепплуайт, - пробормотал Льюис, опасливо косясь на дверь. Он,
конечно, ни за что не привел бы сюда Стефани, если бы она не упрашивала его
так жалобно: "Ну пожалуйста, Льюис. Хотя бы одним глазком. Только на
минутку".
На самом деле прошло уже гораздо больше минутки, и Льюис начинал
потихоньку нервничать. Он знал, что Элен занята с гостями и вряд ли
поднимется наверх, но все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Ему
самому было противно, что он так боится. В конце концов, они не делали
ничего предосудительного. Это был его дом, и он имел право показывать его
кому захочет. Он с наигранной лихостью откупорил бутылку виски,
предусмотрительно захваченную снизу, и вытащил из карманов пиджака два
стакана.
- Тебе налить? - спросил он Стефани. - Это шотландское.
- Ой, я уже выпила столько шампанского... - Она хихикнула. - Ну ладно,
давай, только совсем чуть-чуть...
Льюис щедро плеснул в оба стакана. Потом залпом осушил свой и сразу
почувствовал себя лучше. Стефани продолжала кружить по комнате: постояла
перед гравюрами восемнадцатого века, потрогала изумительный, музейной