"Игорь Боровиков. Час волка на берегу Лаврентий Палыча " - читать интересную книгу автора

совершенно обратное. Причем, опять не врет, а говорит, как ему кажется, с
полной чистосердечностью.
Посему автор еще раз подчеркивает, что имеющиеся в сем опусе некоторые
смутные совпадения с лицами или фактами, могущими реально существовать,
являются чистейшей случайностью, и у него самого вызывают весьма неприятное
удивление. Особенно с похмелья.
Вспоминается даже автору известный пример, часто приводимый учителями в
советских школах пятидесятых годов о том, что если сто тысяч обезьян сто
тысяч лет будут беспрерывно стучать по пишущим машинкам, то могут случайно,
по чистому совпадению настучать "Войну и Мир". Вот и автор, когда заложит
хорошо за воротник, так и начинает колотить по клавишам, как те сто тыщь
приматов. Войну и мир, пока не настучал, но совпадения есть. Так ведь и ста
тысячи лет еще не прошло. Всего каких-то шестьдесят.
Кроме всего прочего автор считает своим долгом предупредить, что текст
сей содержит, увы, предостаточно ненормативной лексики, которую ему так и не
удалось избежать, как ни старался. Когда размышлял он о вещах абстрактных,
ну там, о добре и зле, смысле всего сущего, еще получалось, а как
задумывался о собственной жизни или о судьбе российской, так само и перло с
языка (вернее с клавиатуры) тудыть твою растудыть. Вот, только, где ж тут
авторская вина, коли в русском языке все самые точные, емкие и образные
выражения обязательно оказываются матерными? Прежде чем его уличать,
задумайтесь-ка над тем же самым, да себя самих послушайте!
Ну, а если придет в голову читателю попрекнуть автора, мол, ничего
нового он не сказал и, вообще, столько раз уже обо всех этих кухонных
рассуждениях читано, перечитано, то тут опять его вины нет.
Еще в дни своей юности рассматривал как-то автор подшивку журнала
"Нива" за 1913 год и там наткнулся на такое рекламное объявление:
Все, что в мире написано, пишется или еще только будет написано, уже
давно напечатано в киевской типографии братьев Горелик.
Так что пришлось автору решать для себя весьма серьезную дилемму: или
не писать вообще ничего, или же писать, но принять упреки, что все им
написанное давным-давно было напечатано киевскими братьями. А из-за
невозможности ее разрешить, запил он, да так, не просыхая, и настучал по
клавишам эту грустную повесть о своей собственной бессмысленно пропитой
жизни. Оттого автор настойчиво советует ни в коем случае не читать сей
скромный труд с бодуна, ибо в подобном случае он производит крайне
отвратительное впечатление.
И, наоборот, если уважаемый читатель позволит себе расслабиться, приняв
для начала пару рюмашек, да пробежав глазами одну-другую страницу, то автор
смеет надеяться на то, что шевельнется в душе читательской некое чувство
сопричастности к авторской тоске и даже к ней сострадания. И уж наверняка
возникнет мысль выпить и прочитать третью, да на них не останавливаться, а
допить и дочитать все до конца, составив автору компанию, на что тот очень
надеется. И обещает в свою очередь поднять на грудь русский граненый стакан
за здоровье и успех любого, даже самого сердитого и нелюбезного читателя,
который захочет пообщаться с автором либо в интернете, либо просто под
столом.

ГЛАВА 1