"Сергей Петрович Бородин. Костры похода (Звезды над Самаркандом, #2) " - читать интересную книгу автора

положил в мешок гонцу лепешек, еще горячих, но уже черствых, как сухая
глина; положил кусок черной конской колбасы и пару луковиц, - здесь, в
голой степи, лук с трудом выменивали у проезжих, и Аяр оценил щедрость
хозяина. Но Аяру нечем было отдарить Онорбая. Желая хоть чем-нибудь
порадовать его, Аяр предложил:
- Там, в войсках, не встречу ли я твоего сына, отец... Может, сказать ему
что-нибудь? Как мне его там сыскать?
- Он в коннице у Султан-Хусейна. Его имя Мумтоз, а кличут его там Курсак,
то есть Пузо.
- Что это ему такое прозвище дали?
- Он жрать любит.
Аяр уловил в словах старика неприязнь к сыну.
- Так что ж мне ему передать?
- "Воюй, мол, воюй!" Ему там самое место.
То приостанавливаясь у двери, то чуть-чуть прихрамывая, пробегала по
двору, но, видно, без всякого дела, рябоватая коренастая девушка,
по-прежнему делая вид, что прикрывается от постороннего мужчины краем
полосатого детского халатика.
Аяр приметил, что в это утро девушка густо начернила себе брови, соединив
их в одну черту поперек всего своего круглого лица. Теперь ему казалось,
что она смотрит на него не своими маленькими, куда-то исчезнувшими
глазами, а этой темной, как бы сощуренной чертой.
Аяр вытянул из-за пазухи маленький сверток, развернул его, вытащил
индийскую Назарову серьгу и показал Онорбаю:
- На, отец, возьми. Отдай дочери.
Но Онорбай возразил:
- Ценность дарят, когда сватают.
Аяр зажал серьгу, раздумывая: "Мне-то сватать! В седле, что ли, ее поселю?
Где же мне своей семьей жить? Где жилье свое ставить? Кто ж меня с седла
на землю отпустит? А она ходит, ходит. Можно б и посватать..."
Он сказал Онорбаю:
- Я, отец, тебя не хотел обидеть. Память тебе хотел оставить.
- И без этого запомним. Не надо.
Аяр снова спрятал серьгу за пазуху.
"Откуда у них детский халатик?" - подумал Аяр. И медлил расстаться с этой
глиняной приплюснутой к земле хибаркой, с голым, утоптанным овечьими
копытцами двором, где дремали, привалившись к стене, серые, как волки,
матерые черномордые псы... Медлил расстаться с этим полосатым детским
халатиком и сказал Онорбаю:
- Буду назад ехать - непременно вас навещу.
- - Да ведь нас уж не будет.
- Как это?
- Вон тюльпаны язычок показали. Это они нас в степь кличут. Навьючим свои
сокровища на осла, овец выгоним, да и айда по степи пастись, до зимы. Если
уж только зимовать вернемся. Да нынче, сам знаешь, жизнь человека не
крепка. До зимы далеко загадывать! А летом где нас найдешь? Сами не знаем,
где будем. Чем от дороги дале, тем жизнь целей. Нынче такое время!..
Подошли двое соседей Онорбая, молчаливые старики в изношенных шерстяных
халатах, такие же зимовники этого маленького зимовья.
Аяр по-сыновнему низко поклонился им, обнял плечо Онорбая и пошел к коню,