"Сергей Петрович Бородин. Костры похода (Звезды над Самаркандом, #2) " - читать интересную книгу автора

успев скошенным взглядом заметить девушку, замершую у пустого очага.

* * *

В Рабат-Астане Аяр, не сходя с седла, поднял заждавшихся его воинов:
- Засиделись? Седлайте скорей, едем!
Путь лежал через пустынную степь, где лишь изредка встречались маленькие
стада скотоводов, двинувшихся на кочевье; один раз пришлось объезжать
большую отару каракулевых овец, предшествуемую пастухами, сопутствуемую
навьюченными верблюдами: перегоняли скот знатного хозяина.
Когда добрались до Нишана, хотя кони у Аяра были хороши, он велел сменить
их на свежих, чтобы не ждать, пока эти отдохнут.
Среди ночи поднимался: не проспать бы рассвет. Он раньше всех просил
отпереть ему ворота и, едва их со скрипом и всякими присловьями отворяли,
пускал коня вскачь. Ему не терпелось наверстать дни, потерянные за время
болезни. Он сменял лошадей всюду, где замечал свежих и крепких карабаиров,
которых ценил выше остальных лошадей.
К переправе через Аму поспели лишь к вечеру. Здесь пролегал южный рубеж
Мавераннахра, Междуречья, простиравшегося между реками Сыр и Аму. Тимур
считал Мавераннахр исконной вотчиной, своим заветным уделом, сердцем
своего необъятного царства. Отсюда не всякого выпускали, дабы не
оскудевали людьми ни города, ни земли Мавераннахра, где трудились сотни
тысяч бесправных переселенцев из всех завоеванных Тимуром пространств.
Ночью переправы не было. За рекой вдали высились крепостные башни города
Керки. На этом берегу теснились крепкие стены обширных постоялых дворов,
караван-сараев, скотопригонных рабатов.
Лишь к рассвету приставали сюда каюки перевозчиков и на берег выходила
охрана, составленная из отборных стражей, столь привередливых и
самовольных, что даже Аяр, неприкосновенный царский гонец, робел, глядя,
как проезжих здесь обшаривали и опрашивали.
Лошадям накинули халаты и тряпье на головы, чтобы не пугались воды, завели
их за жерди посредине каюков, сами встали, держа конские удила, и Аму
забурлила желтыми водоворотами. Кое-где раскрывались воронки, и казалось,
из речной пучины высовываются круглые львиные морды, разевая пасти.
"Пронеси, аллах!" - думал Аяр.
Отлогий розовый берег приближался. Поднимались еще заслоненные берегом
плоские кровли пригорода, крепостные зубчатые стены, будто слепленные
детьми из глины, угловатые башни, приземистые и нестрашные, тоже будто
глиняные, - город Керки.
Пока судачили с охраной, пока грузились, плыли да выгружались, прошел весь
день. К постою на городской рабат поспели незадолго до ночной молитвы
куфтан, перед самым закрытием ворот.
Аяровы воины собирались погулять в городе, потешиться на вечернем базаре,
но Аяр дозволил им лишь сходить в баню, где исхудалые банщики при жидком
свете плошек наскоро поразмяли воинов, устало помыли их, торопясь
закончить длинный, изнурительный банный день.
Еще до рассвета Аяр поднял свою охрану. Прежде чем мусульмане опустились
на первую молитву, он уже поднялся в седло и мимо мечетей, мимо молящихся,
под осуждающими взглядами набожных людей заспешил к городским воротам.
Но привратники ждали, пока жители закончат молитву. Когда же наконец