"Сергей Петрович Бородин. Костры похода (Звезды над Самаркандом, #2) " - читать интересную книгу автора

плелся по рядам следом за ним.
По всему Медному ряду, не затихая, молоточки звенели медью, сливаясь в
непрестанный цокот, как звенят цикады в знойные вечера.
От Купола Звездочетов древняя улица тянулась к пустырю, где медленно
ветшала и рушилась башня, некогда воздвигнутая Насир-аддином Туси. В тени
руин, где рылись собаки, разгребая базарную свалку, валялись глиняные
корчаги с отбитыми краями, двое калек что-то говорили быстроглазому
молодому стражу, прикинувшемуся, будто никак не может затянуть пояс на
штанах.


* * *

Ранним утром Хатута пошел к старому привратнику постоялого двора взять
воды. Старик, накинув на плечи войлочный армяк, сидел на земле в чисто
подметенном уголке двора, расставив перед собой кувшины с водой.
Когда Хатута нагнулся за кувшином, старик заговорил:
- Тайное слово сказать хочу. Послушай, да не сердись.
- Зачем же сердиться? - насторожился Хатута.
- О халате об этом...
Но в это время за водой пришел другой постоялец, и старик замахал рукой,
как бы возражая Хатуте:
- Потом! Потом... Потом рассчитаемся.
Хатута, обеспокоенный, взял воду, а когда, помывшись и одевшись, принес
кувшин обратно, старик, поглядывая на воинов, просыпавшихся невдалеке,
торопливо сказал:
- Подумай-ка: так этот прекрасный халат ал, ну как огонь! К чему ни
прикоснется, от него пожар.
Безухий воин повернулся в их сторону, и старик причмокнул языком:
- Какая красота! И ведь издалека виден всему базару!
"Видно, и впрямь халат красив! - подумал Хатута, уходя со двора. - Даже
этому старому венику по вкусу".
Он шел через площадь, где во всю ее ширь толпились крестьяне, устанавливая
корзины ранних овощей, мешки сушеных слив, персиков, яблок. Все это были
убогие товары. И только ковры, расстеленные в конце площади, у глухой
стены, казались цветниками на утреннем солнце, словно ткачи сплели их не
из грубых ниток, а из своих долгих мечтаний о цветении отчей земли.
Под Куполом Звездочетов в сыроватой мгле, пропитанной запахами лаков и
красок, в каменных нишах сидели торговцы расписными ларцами, ножами в
затейливо разукрашенных ножнах, стегаными колпаками и шапками,
развешанными на колышках по всем стенам до самого свода. Держа длинные
шесты, шапочники поднимали свои изделия на недосягаемую высоту и
навешивали на колышек; торговля еще только начиналась.
Базарный длинноусый страж, величественный, как султан, разгуливал,
снисходительно поглядывая по сторонам. На нем был короткий кафтан со
сборами вокруг пояса и широкие зеленовато-бурые штаны, спущенные на
красные туфли.
Хатута прошел мимо и вышел в Медный ряд.
Лавка Али-зада оказалась пуста. Она была открыта, но на полках не стояло
ни кувшинов, ни другого товару.