"Хорхе Луис Борхес. Новые настроения" - читать интересную книгу автора

замечает Леопольде Лугонес ("Иезуитская империя", 1904, с. 59).
Лэм сказал, что Эдмунд Спенсер - это "the poet's poet", поэт поэтов. О
Кеведо пришлось бы только сказать, что он литератор литераторов. Чтобы
наслаждаться творчеством Кеведо, надо (на деле или потенциально) любить
слово; и наоборот, не имеющий склонности к литературе не может наслаждаться
произведениями Кеведо.
Величие Кеведо - в слове. Считать его философом, теологом или (как
хочет Аурелиано Фернандес Герра) государственным деятелем - это заблуждение,
которое могут поддержать названия его произведений, но не их содержание. Его
трактат "Провидение Господа, наказующее тех, кто его отрицает, и
награждающее тех, кто его признает: учение, извлеченное из червей и мучений
Иова" предпочитает действовать устрашением, а не рассуждением; подобно
Цицерону ("De natura deorum"**, II, 40-44) он доказывает существование
божественного порядка с помощью порядка, наблюдаемого в движении светил,
"обширной республики светочей", и, управившись с этим звездным вариантом
космологической аргументации, Кеведо прибавляет: "Немного было людей,
полностью отрицавших существование Бога; сейчас я выведу на позор наиболее
его заслуживших, а именно: Диагор Мелосский, Протагор Абдерит, ученики
Демокрита и Феодора (прозванного Безбожником), и Биой с Борисфена, ученик
нечестивого и безумного Феодора", а это уж чистейший терроризм. В истории
философии есть учения, - вероятно, ложные, - которые подчиняют человеческий
ум своему смутному очарованию: учение Платона и Пифагора о переселении души
в различные тела; учение гностиков о том, что мир есть творение враждебного
или неумелого Бога. Кеведо, стремящийся лишь к истине, для этого очарования
неуязвим. Он пишет, что переселение душ - это "скотская глупость" и
"звериное безумие". Эмпедокл из Агригента утверждал: "Я был юношей, девой,
кустом, птицей и рыбой безгласной"; Кеведо на это замечает ("Провидение
Господа"): "Судьей и законодателем в этом лжеучении стал Эмпе-Докл, человек
настолько безумный, что, хотя он утверждал, будто был рыбой, он сменил свою
природу на совершенно отличную и противоположную - и погиб как бабочка в
Этне: при виде моря, жителем коего он якобы был, он кинулся в огонь".
Гностиков Кеведо честит негодяями, проклятыми, сумасшедшими и изобретателями
нелепостей ("Свинарники Плутона", in fine***).
В его трактате "Политика Бога и правление Господа нашего Христа", по
мнению Аурелиано Фернандеса Гер-ры, рассматривается "законченная система
правления, самая удачная, благородная и разумная". Чтобы должным образом
оценить это суждение, достаточно напомнить, что основанием сорока семи глав
трактата служит довольно странная гипотеза, будто дела и слова Христа
(который, как известно, был Rex Judaeorum****) суть тайные символы, в свете
коих политик и должен решать свои проблемы. Следуя этому каббалистическому
методу, Кеведо из эпизода с самаритянкой делает вывод, что короли должны
требовать дань необременительную; из эпизода с хлебами и рыбами - что короли
должны удовлетворять нужды подданных; из повторения формулы
sequebantur***** - что "король должен вести министров, а не министры
короля"... Не знаешь, чему больше удивляться - произвольности метода или
тривиальности выводов. Однако Кеведо спасает - или почти спасает -положение
достоинствами слога1. Считать это произведение поучительным может лишь
невнимательный читатель. Подобный разлад заметен и в "Марке Бруте", где не
так уж примечательна основная мысль, зато превосходны периоды. В этом
трактате достигает совершенства наиболее впечатляющий из стилей, какими