"Хорхе Луис Борхес. Вдова Чинга, пиратка ("Всемирная история низости")" - читать интересную книгу автора

с землей. Только в одной из них взяли тысячу пленных. Сто двадцать женщин,
отдавшихся под зыбкую защиту тростниковых зарослей и ближних рисовых полей,
были там найдены - их выдал несмолкаемый плач ребенка - и проданы затем в
Макао. Весть о горьких слезах и свирепых расправах, хотя и неблизким путем,
дошла до Киа-Кинга, Сына Неба. Кое-кто из историков уверяет, что она его
опечалила менее, чем разгром карательной экспедиции. Так или иначе, он
оснастил вторую, устрашающую по числу штандартов, матросов, солдат, оружия,
припасов, астро- логов и предсказателей. Командовать на этот раз пришлось
Тинг-Квею. Несметное множество его кораблей заполонило дельту Сицзяна и
отрезало выход пиратской эскадре. Вдова приготовилась к бою. Она знала, что
бой будет трудным, неслыханно трудным, почти безнадежным, ибо дни и месяцы
краж и безделья развратили людей. Но сражение не начиналось. Солнце спокойно
вставало и заходило за трепетавший тростник. И люди, и оружие были
настороже. Полуденный зной размаривал, отдых томил.

Дракон и лисица

Между тем ленивые стайки драконов ежевечерне взмывали в небо с судов
имперской эскадры и деликатно садились на воду и на палубы вражеских джонок.
Эти легкие сооружения из тростника и бумаги напоминали воздушных змеев, а их
пурпуровый или серебристый цвет усиливал сходство. Вдова с любопытством
разглядывала эти странные метеориты и вспоминала длинную и туманную притчу о
драконе, который всегда опекает лису, несмотря на ее вечную неблагодарность
и бесконечные проступки. Уже луна пошла на убыль, а фигурки из тростника и
бумаги продолжали повествовать все ту же историю с чуть заметными
отклонениями. Вдова печалилась и размышляла. Когда луна стала круглой в небе
и в розоватой воде, история, казалось, пришла к концу. Никто не мог
предсказать, всепрощение или страшное наказание станет уделом лисицы, но
неизбежный финал приближался. Вдова поняла. Она бросила оба свои меча в
реку, преклонила колена на палубе и приказала везти себя на императорское
судно.
Спускался вечер, небо кишело драконами, на этот раз желтыми. Вдова,
поднимаясь на борт, прошептала такую фразу: "Лисица идет под крыло дракона".

Апофеоз

Летописцы сообщают, что лиса получила прощение и посвятила свою долгую
старость торговле опиумом. Она перестала зваться Вдовой и взяла имя, в
переводе с китайского означающее "Блеск Истинного Образования".
"С того самого дня (пишет один историк) все суда обрели покой.
Бесчисленные реки и четыре моря стали надежными и добрыми путями.
Земледельцы смогли продать острые мечи, приобрести быков и пахать свое
поле. Они свершали обряды жертвоприношения, молились на горных вершинах и
радовались целыми днями, распевая песни за ширмами".