"Хорхе Луис Борхес. Соловей Джона Китса" - читать интересную книгу автора

Колридж, рождаемся последователями либо Аристотеля, либо Платона; об
английском уме можно сказать, что он из Аристотелева потомства. Для него
реальны не отвлеченные понятия, но только индивиды, не соловей как род, а
лишь этот конкретный соловей. Естественно (и даже неизбежно), что в Англии
"Оду соловью" попросту не поняли.
______________
* "Пир" (лат .).
** Без необходимости не умножать сущностей (лат .).
*** Быть значит быть воспринимаемым (лат .).

В моих словах нет ни упрека, ни пренебрежения. Англичанин отвергает
родовое, поскольку чувствует: несокрушимо, неподражаемо и своеобразно только
индивидуальное. От немецких абстракций его спасает моральная щепетильность,
а вовсе не отсутствие умозрительных способностей. Он не понимает "Оды
соловью", и это великое непонимание дает ему силы быть Локком, Беркли или
Юмом и в свои семьдесят создавать так никем и не услышанные предостережения
"Индивида против государства".
Все языки мира дарят соловью певучие имена (nightingale, nachtigall,
usignolo), словно мы инстинктивно стараемся не уронить достоинства его
волшебных песен. Он столько восхищал поэтов, что стал почти нереальным и
ближе ангелу, чем жаворонку. Начиная с саксонских загадок из Эксетерской
книги ("Я - древний певец, под вечер несущий радость в дома доблестных") и
до трагической "Аталанты" Суинберна в английской поэзии не умолкает
бессмертный соловей. Его славят Чосер и Шекспир, Мильтон и Мэтью Арнолд, но
для нас его образ навсегда связан с Джоном Китсом, как образ тигра - с
Уильямом Блейком.