"Хорхе Луис Борхес. Сад, где ветвятся дорожки" - читать интересную книгу автора

ребенком игравший в симметричном саду Хай Фына, я сам должен сейчас умереть?
Потом мне пришло на ум, что все происходящее с людьми случается только
"сейчас", и не более как "сейчас". Одни века сменяют другие, но действия
происходят лишь в настоящем; люди кишат на земле, на море и в воздухе, но
все, что реально совершается, совершается лишь со мною... Внезапно в мои
размышления ворвалось гнусное видение: лошадиная физиономия Маддена.
Преодолевая ненависть и ужас (сейчас я могу говорить об ужасе, сейчас, когда
я насмеялся над Ричардом Мадденом и когда петля у меня уже на шее), я
подумал, что этот шумливый и ныне, конечно, довольный собой вояка ведать не
ведает, что мне стала известна Тайна. Точное название места над Анкром, где
размещен новый британский артиллерийский парк. Птица скользнула по серому
небу, и я обратил ее мысленно в аэроплан и один аэроплан в десятки других (в
небе Франции), уничтожающих парк орудий прямым попаданием бомб. Если бы
только, не опасаясь, что пуля раздробит мне челюсть, я мог бы выкрикнуть это
название так громко, чтобы его расслышали в Германии... Но мой человеческий
голос слишком слаб. Что было делать, дабы мой Шеф услышал меня? Мой Шеф,
больной и неприятный человек, который знал о Рунебер-ге и обо мне лишь то,
что мы в Стаффордшире, и тщетно Ждал от нас сведений в своей тихой
канцелярии в Берлине, штудируя кипы газет... И я сказал себе: "Надо бежать".
Бесшумно поднялся, соблюдая бессмысленную осторожность, - будто Мадден уже
стоял за дверью. Непонятное чувство - может быть, просто глупое желание
показать самому себе, что мои шансы равны нулю, - заставило меня вывернуть
карманы. И я увидел то, что заведомо должен был увидеть. Североамериканские
часы, никелевую цепочку и квадратную монету, компрометирующую связку более
ненужных ключей от квартиры Рунеберга, записную книжку, письмо, которое я
хотел тут же уничтожить (но не уничтожил), фальшивый паспорт, одну крону,
два шиллинга и несколько пенсов, красно-синий карандаш, носовой платок,
револьвер с одной пулей. Я машинально сжал его рукоятку и покачал в руке,
чтобы набраться храбрости. Невольно подумалось, что выстрел прогремит на
весь дом. План действий созрел через десять минут. Телефонная книга назвала
мне имя единственного человека, способного передать мои сведения по
назначению. Он жил в пригороде Фентона, в получасе езды по железной дороге.
______________
* Одиозный и смехотворный вымысел. Прусский шпион Ганс Рабенес, он же
Виктор Рунеберг, бросился с пистолетом на капитана Ричарда Маддена, имевшего
ордер на арест. Последний, в целях самозащиты, выстрелил и смертельно ранил
Рунеберга.

Я по своей природе труслив. Теперь мне можно сказать об этом, теперь,
когда уже осуществлен мой план, который никто не назовет рискованным. Да,
его осуществление было странным делом. Я свершил это не ради Германии, нет.
Мне безразлично варварское государство, вынудившее меня заняться подлым
шпионажем. И помимо всего я знаю в Англии человека, скромного человека,
который значит для меня не меньше, чем Гёте... Я это свершил потому, что
чувствовал: Шеф презирает людей моей расы - моих бесчисленных предков,
сопряженных во мне. Я хотел доказать ему, что желтый может спасти его армию.
Кроме того, мне надо было бежать от Маддена. Моя дверь в любую минуту могла
задрожать от его кулаков и голоса. Я тихо оделся, кивнул себе на прощанье в
зеркало, спустился вниз, оглядел спокойную улицу и вышел наружу. Вокзал
находился неподалеку, но я предпочел экипаж. Считал, что так меньше