"Хорхе Луис Борхес. Несколько слов по поводу (или вокруг) Бернарда Шоу" - читать интересную книгу автора

капитане Блюнчли из "Arms and the Man" ****, а не в Сергее Саранове...
______________
* Приятные пьесы (англ .).
** И у Сведенборга. В "Man and Superman" ("Человеке и сверхчеловеке"
(англ .)) сказано, что ад - это не карательный институт, а состояние, и
умершие грешники избирают его по некоему душевному сродству, как
отличенные - Рай; в трактате "De Coelo et Inferno" ("O Небесах и Аде" (лат
.)), опубликованном в 1758 году, Сведенборг излагает похожую доктрину.
*** "Литература и писатель наших дней" (нем .).
**** "Оружие и человек" (англ .).

Фрэнк Хэррис в биографии нашего героя приводит его замечательное
письмо; в нем есть такие слова: "Я ношу в себе всё и всех, но сам я ничто и
никто". Из этого ничтожества (похожего на ничтожество Бога перед сотворением
мира и на первобожество другого ирландца, Иоанна Скота Эриугены, так и
называвшего его "Ничто") Бернард Шоу сумел извлечь бесчисленных героев или,
точнее, dramatis personae *; самый неуловимый из них - это, как я понимаю,
некий Дж. Б. Ш., который исполнял роль писателя перед публикой и оставил
столько легкомысленных острот на газетных полосах.
______________
* Действующие лица (лат .).

В центре внимания Шоу - проблемы философии и морали; естественно и
неизбежно, что у нас в стране его не ценят или ценят лишь как героя
эпиграмм. Мир для аргентинца - торжество случая, нечаянное столкновение
Демокритовых атомов, поэтому философия его не занимает. Этика - еще меньше:
социальное сводится для него к конфликту индивидов, классов и наций, в
котором дозволено все, только бы не проиграть и не дать противнику повода
для насмешек.
Характер человека и его видоизменения - центральный предмет
современного романа; лирика сегодня - это услужливый гимн во славу любовных
удач и неудач; философия Хайдеггера и Ясперса превращает каждого из нас в
любознательного участника тайного диалога с небытием или Богом; эти
доктрины, пусть даже восхитительные по форме, упрочивают иллюзию личности,
которую веданта осуждает как смертный грех. Они разыгрывают разочарование и
тоску, но в глубине своей потакают человеческой гордыне и потому аморальны.
Творчество Шоу, напротив, дает чувство освобождения. Чувство, которое
рождают учения Стои и саги Севера.
Буэнос-Айрес, 1951